который бермонтский король заскрипел зубами, выдыхая воздух, как ошпаренный. И,
наконец, отшатнулся от нее, успев-таки завершить начатое.
Королева с жалобным стоном упала на песок.
Медведь повернулся на ее крик и начал биться об щит, пытаясь попасть к ней, и проломил-
таки, под ошарашенными взглядами королей и царицы. Он на ходу обернулся в
обнаженного мощного мужчину, схватил свою жену на руки, втягивая носом воздух и
скалясь на обалдевших монархов.
- Она жива, жива, - успокаивающе прошептал бледный как смерть Бермонт, - сейчас
очнется.
- Это потому что она была не запечатана! И малой коронации не было! – возмутилась
Талия с заметными истерическими нотками в голосе, и мужчины зашикали на нее, чтобы
не раздражать медведя.
Но Мариан баюкал жену на руках, шептал «Василина, Василина», прижимал к себе,
оставляя на ней следы своей крови. И, наконец, она открыла глаза, щурясь и со страхом
глядя на окровавленного мужа. У него была рассечена бровь и сломан нос, и волосы
запеклись от крови – видимо, кто-то хорошо приложил по голове. Василина задрожала, из
глаз потекли слезы:
- Мариан, что же я натворила?
- Все хорошо, малышка, - сказал он ей, улыбаясь, - теперь уже все хорошо.
Где-то вокруг них жрецы и маги помогали пострадавшим, монархи тоже не брезговали
целительством, Алмаз Григорьевич вызвал виталистов. Министр Минкен тут же на песке
бойцового поля требовал организовать поиски старшей принцессы. Виконту Кембритчу
обрабатывали раны и он, посмеиваясь, переговаривался с кем-то из знакомых, который
совсем недавно стоял против него и одновременно требовал у Минкена включить его в
поисковую миссию. Далеко от них по его просьбе осматривали так и не пришедшую в себя
принцессу Марину. Немного взьерошенный Тандаджи двигался от группы к группе и
предупреждал о сохранении государственной тайны, благо, журналистов на таинства
никогда не приглашали.
Но подробности коронации все равно долго еще гуляли по стране, обрастая совсем уж
невероятными деталями и прибавляя правящей чете почти полубожественный статус.
*****
Четери услышал зов Владыки, когда Света только-только ушла из его номера. Он все еще
был расслаблен и умиротворен, как после напряженного выигранного боя, руки хранили
ее запах, в душе было спокойно и хорошо. Светлана ночью была тревожной, тихой и
привычно отзывчивой на его страсть, но ничего не спрашивала и ни о чем не просила. А
он так и не смог определиться. Он решил, что обдумает все утром, когда лишающая его
способности внятно мыслить девушка уйдет.
Но оказалось, что времени не было.
- Света, - быстро сказал он в трубку, когда она ответила своим теплым голосом, - все
поменялось. Мне нужно улетать сейчас.
- Конечно, - ответила она тихо.
- Светлана, - заговорил он, торопясь, - пожалуйста, дождись меня. Я вернусь за тобой. В
номере оставляю деньги на оплату номера. Дождешься?
В голове снова прозвучал Зов, теперь угрожающий и раздраженный, и сопротивляться ему
не было сил. Он прыгнул в окно, оборачиваясь, трубка полетела на мостовую, и он не
слышал, что ответила его женщина.
- Ты не вернешься, - печально повторила Света в замолчавшую трубку, даже не
оборачиваясь на крики людей на улице. Третий белый дракон за последние полчаса рядом
с их гостиницей. За это время успело приехать телевидение, но новость о выпрыгивающем
из окна красноволосом мужчине, оборачивающемся в огромного ящера, была показана
только на следующее утро, потому что сегодняшний день весь был посвящен
сенсационной коронации.
Зато на следующий день в народ просочились слухи о похищении драконом старшей
принцессы, и, сложив два и два, журналисты весь день крутили уникальный ролик, доводя
народ до паники, а коллег Светланы – до визга и восторга.
Правда, Светлана восторгов коллег уже не застала. Держащее нос по ветру начальство
вовремя смекнуло, что к чему движется и уволило ее задним числом, за неподобающее
поведение и нарушение профессиональной этики. А на выходе из гостиницы ее
арестовали сотрудники управления госбезопасности – за госизмену и пособничество
похитителям.
Но Четери ничего этого не знал. Он стремительно несся над страной за Владыкой,
закинувшим драгоценную добычу себе меж крыльев, держась чуть позади и снизу, чтобы
защитить от возможного нападения или преследования или сменить, когда кончатся силы.
И что было у него на уме, Владыку не интересовало. Он летел домой, на юг.
А вот что было на уме у похищенной принцессы, Нории интересовало, и даже очень. Но
если бы он сумел прочитать ее мысли, вряд ли бы они ему понравились. Возможно,
послушав выразительную ругань своей потенциальной супруги, он бы даже немного
усомнился в правильности своего решения и предстоящей счастливой семейной жизни.
Потому что Ангелина была в крайней стадии раздражения, и от убийства дракона ее
удерживало только осознание, что получись у нее его проклясть – и падать они будут
вдвоем. Поэтому она завернулась в верхнюю плотную юбку своего свадебного платья,
чтобы хоть немного согреться, вцепилась одной рукой в костяной гребень, спускающийся
по шее похитителя, и старалась не думать о том, что будет делать, когда захочет в туалет