Королевская кровь-11. Часть 1 и 2

   - Ты здесь, моя Ани-эна, – cказал Владыка с неҗностью. – Теперь моей силы хватит на всех. Тут опасно, прошу, лети қ берегу, я полечу с ребенком следом. Но не опусқайся, не дождавшись меня. Драконы не тронут тебя – мой браслет не позволит, но могут обидеть словом. Они только с войны и стазиса, разум ещё некрепок, некоторые на грани безумия, а безумного даже мое Слово не остановит. Их зверь сейчас сильнее разума.

   Ани недовольно, по-соколиному крикнула, показывая, что не боится ни слов, ни ненависти, и уж точно не по ней прятаться за спину мужа. И полетела к берегу.

   Она опустилась на землю недалеко от реки, в которой оставалось совсем немного рыбы, но предусмотрительно подальше от насыщающихся ящеров. Несколько сотен драконов в обеих ипостасях при появлении алой соколицы с огненными перьями замерли, а когда Ангелина обернулась в женщину с белыми волосами и светлыми голубыми глазами, по берегу волной прошла тишина, оставив только шум горы, плач детей и стоны раненых.

   Ангелина оглядела тех, кто смотрел на нее с ненавистью и ужасом,и оглянулаcь на пик, от которого летел Нории. Кивнула в ответ на приветствие Энтери, который поспешил к ней, то ли чтобы описать положение дел,то ли чтобы защитить от своих.

   И тут один из драконов не выдержал и зарычал, агрессивно склоняя голову. Заревел, захлопал крыльями второй,третий. Драконы и драконицы в человеческом облике сжимали кулаки и кричали что-то обвиняющее, ненавидящее, шум нарастал, катился на нее, грозясь раздавить, – дочь дома Рудлог стала единственным олицетворением того зла, что причинили им, воплощением их врага, причиной гибели близких - и этот многоголосый вопль боли, отчаяния, страха и злости перекрыл даже грохот Драконьего пика.

   Ангелина не отступила и не опустила голову, а спину держала так прямо, будто та была из стали. Она медленңо обводила взглядом тех, кто готов был броситься на нее и не бросался из-за того, что явственно чувствовал силу Владыки от женщины Рудлог. Браслет не мог заставить их замолчать, но ледяной взгляд, бесстрашие и спокойствие маленькой женщины смогли. И через несколько минут крик затих – кто-то из бывших пленников, будто отдав все силы на эту ярость, повалился на землю, кто-то отступил.

   - Я не враг вам, - сказала Ангелина громко и повелительно. Голос ее перекрыл грохот горы. - Я – ваша Владычица, а вы – мой народ. Мир изменился. Я пришла помочь вам и сделаю все для вашего спасения.

   Драконы молчали, глядя на нее с отчуждением и ярoстью, с недоверием и болью. Встал рядом с ней подбежавший Энтери, встали драконы и драконицы Лонкары, Теранови и Дармоншира. Мелькнула огненная копна волос драконицы Огни – она бросила на Ангелину тяжелый взгляд, но все же заслонила ее от бывших пленников.

   Позади Ангелины раздался шорох крыльев,и через несколько секунд на нее упала тень Нории.

   «Мир изменился, – повторил он рокочуще, и слова его слышали даже те, кто был далеко. - Вы узнаете, как сильно, но сейчас не время долго говорить. Поговорим потом, когда последний дракон будет извлечен из горы. А сейчас слушайте мое Слово. Я разделяю вашу боль и сердце мое болит вместе с вашими. И сердце моей жены тоже болит. Нет никого, кого я бы почитал и любил больше этой женщины, и нет никого, кто бы сейчас делал больше для Песков и нашего народа. Ее слово – это мое слово, ее воля – моя воля. Она желает вам добра. Не отказывайте ей из-за вашей боли, братья и сестры».

   Бывшие пленники опускали головы, отворачивались. В их глазах не стало больше тепла – там было и недоверие,и молчаливое несогласие,и злость, и усталость. Но противиться приказу Владыки они не могли – да и не было больше сил на ярость.

   - Что с ним? – спросила Ани, поворачиваясь к маленькому дракону, над которым склонились и Нории,и Энтери,и Огни. Дракончик был с нее размером. Он не шевелился, но не выглядел мертвым – только ужасно истощенным,и у нее кольнуло сердце, и ладони стали ледяными. По нежному пуху на крыльях, по большой голове и коротким лапам понятно было, что это совсем малыш.

    - Младенцы сами не могут войти в стазис – их в него отправляли матери, - объяснил Нории, и ей стало еще холоднее, стоило представить страх детей и бессилие матерей. – И выйти из него самостоятельно тоже не могут, нужны мать или Владыка. Я залечил его раны и сейчас выведу из стазиса и сразу усыплю, чтобы он не обернулся. Его будут поить кровью, пока состояние не стабилизируется,и только потом разбудят. Лучше бы материнское молоко, конечно, но мать мы еще не нашли. Дай боги, чтобы она была жива. – Он говорил и касался малыша крылом. Тот вдруг дерңулся, запищал совсем по-щенячьи, жалобно, со всхлипами, закрутился на месте от боли, животик его заходил ходунoм. Огни гладила его по шее, по щекам ее катились слезы. Мало что могло заставить Ангелину плакать, но сейчас и она закрыла глаза, чувствуя, как влажно становится под ресницами.

   Владыка заурчал ласково, тихо, с перекатами, как набегающая волна, - и поскуливающий дракончик постепенно затих, задышал ровно, слабо, иногда подрагивая.