Королевская кровь 2

в шесть утра. Не сможете вставать – ваши проблемы. После занятий не могу уже я. Это

тоже понятно?

- Ага, - ответил Матвей.

Макс снова стукнул пальцами по подоконнику.

- А как же ваша девушка, Богуславская? Вряд ли она будет в восторге. По понятным

причинам.

- Она не моя девушка, - смущенно сказал порозовевший Ситников, - мы дружим. Я ей не

буду говорить…пока.

Лорд Максимилиан хмыкнул.

- А можно…, - воодушевился студент, - у меня, понимаете, друг есть, он очень сильный, на

потоке лучший. Поляна. Может, вы нас вдвоем возьмете?

Природник заскрипел зубами и воздел глаза к потолку.

- Я сильно рассчитываю, что у вас только один друг, Ситников. Если я завтра обнаружу в

зале всю группу, развернусь и уйду. Понятно?

- Понятно, - радостно ответствовал Ситников и быстро ушел, пока противный маг не

передумал.

Тротт посмотрел, как удаляется его новоявленный ученик, и уже создал Зеркало, чтобы

вернуться в лабораторию, как в кармане загудел телефон.

- Все в порядке, Данилыч? - он снова оперся на подоконник, наблюдая, как тускнеет

Зеркало.

- Все в порядке, - сообщил друг легко. – Макс, ты способен отвлечься от своей

лаборатории еще на несколько часов и помочь хорошему человеку?

Макс поморщился. Сегодня у него явно день помощи хорошим людям.

- Не хотелось бы, - честно и сухо ответил он.

- Это нужно Стрелковскому, - коротко сообщил Алекс. Тротт удобнее перехватил трубку, расслабился. Игорь Иванович им помог одним жарким летом почти 17 лет назад. И

отказать он бы не смог.

- Какого рода помощь нужна?

Через пятнадцать минут он уже был в Зеленом Крыле. Подписал соглашение в кабинете

Тандаджи о неразглашении любой информации, которую он тут услышит. Обменялся

довольно сдержанным рукопожатием со Стрелковским. Общение у них сразу как-то не

задалось, еще с момента давнего знакомства. Помощница Игоря Ивановича, боевой маг, но

далеко не виртуоз и не очень сильная – не бывает в армии и спецслужбах гениев, глядела

на Макса большими синими глазами, с любопытством и нетерпением, и чуть-чуть с

восхищением, и он вдруг ощутил совершенно мальчишеское желание показать, как он

хорош в своем деле. Ощутил и усмехнулся. Эмоции – ненужные и отвлекающие –

возвращались лавиной. И началось это тогда, когда он увидел, как плачет и пытается

отползти от него девочка Богуславская со своими косичками и веснушками.

Стояла задача снять мощный ментальный блок с запретом, а это было болезненно и долго.

Арестант в камере смотрел на него с беспокойством, поверхностные мысли были полны

испугом, а вот чуть глубже стоял блок. И он был очень хорош, не превосходен, но хорош.

- Мне нужно будет усыпить вас, - сказал он ровно, и заключенный, поколебавшись,

кивнул. – Ложитесь так, как вам удобно. Засыпайте.

Мужчина уже дышал ровно, глаза его закрылись, а сзади, от стеклянной стенки камеры, послышался восхищенный вздох. Тротт оглянулся.

- Игорь Иванович, я все-таки попрошу оставить меня одного, - недовольно произнес он.-

Дело требует крайней концентрации, и если, не дай Боги, кто-нибудь чихнет, кашлянет

или телефон зазвонит, получите вашего информатора в невменяемом виде в лучшем

случае. И попросите, чтобы снаружи тоже никто не двигался, не ходил мимо дверей и не

разговаривал. Это крайне важно.

Стрелковский кивнул, искоса глянул на виновато напрягшуюся напарницу.

- Понаблюдаем из-за стекла. Оно звуконепроницаемое. Пойдемте, капитан. Снаружи

можно дышать.

Макс подождал, пока стихнут шаги за дверью, присел на стул у изголовья койки. Вытянул

руки вперед, прикрыл глаза, чтобы перейти в ментальный магический спектр. И начал

рассматривать блок.

Ставил его явно эстет. Блок напоминал радужный куст чертополоха, выросшего

колючками вниз на зоне воспоминаний. В центре его ярко-красным клубком нитей

светился запрет, напоминающий распустившийся мак. Тронь неосторожно такую колючку

или «цветок» – и жертве блока станет очень больно. А тронувшего может и снести

отдачей.

Кого угодно, только не его, Макса.

И природник, шевеля длинными пальцами, как пианист, стал аккуратно окутывать весь

«куст» мягкой оболочкой, чтобы потом уже спокойно удалить опасные для разума колючки

и распутать клубок запрета. Обычный блок он снял бы за пару минут, но здесь работа

предстояла долгая. Но и интересная.

Стрелковский с Люджиной наблюдали за действиями менталиста в соседнем помещении

из-за огромного тонированного стекла. Капитан Дробжек огорченно вздыхала.

- Вот это уровень, Игорь Иванович, - поделилась она своей печалью. – Мне до такого

никогда не дойти, даже если бросить все и заниматься только ментальной магией. Он так

же легко работает с потоками, как матушка с вязанием. Смотрите, это же невероятно!

Игорь видел только Тротта, изображающего музыканта, и возбуждение напарницы его

забавляло.

- Не переживайте, Дробжек. Пусть каждый занимается своим делом. Вы, кстати, ведь

опять не обедали?

- Вечером поем, - буркнула она, опуская глаза.

- Идите сейчас, - приказал он. – В столовой неплохо кормят, а я понаблюдаю. И, кстати, зайдите к Тандаджи. Он выписал вам денежное довольствие на приобретение нескольких