Королевская кровь 2

Медведь угрюмо сидел под деревом и точил когти о ствол. Посмотрел на нее исподлобья, заворчал. Не выдержал, подошел, ткнулся носом в живот, задышал шумно.

- Я без тебя заснуть не могу, - сообщила она укоризненно. – Хватит, Мариан, что

случилось то случилось. Больше бояться будут.

Василина опустилась перед ним на колени, заглянула в темные глаза. Медведь виновато

лизнул ее в нос, положил тяжеленную голову на плечо. Она обхватила его за огромную

шею, обняла, прижалась. На улице было холодно, и она уже начала подмерзать.

- Плевать, Мариан, плевать на все. Поговорят и успокоятся. Пошли спать, муж мой. Мне

без тебя очень плохо.

Встала и пошла, и он зашагал следом. Перекинулся у входа в дом, взял ее на руки,

поцеловал.

- Вот такой у тебя муж, - пробормотал глухо, - несдержанный и безродный. Ты не жалеешь

теперь, что вышла за меня, Василек?

- Мариан, - сказала Василина грозно, пока они поднимались по лестнице наверх и она

грела озябшие руки об его грудь, - если тебя именно это беспокоит, то я не жалею и не

пожалею никогда. Ты мой муж, и я скорее от трона отрекусь, чем от тебя. И вообще еще

раз услышу такое – рассержусь. Понятно?

- Понятно, моя королева, - сказал он со смешинкой, за которой чувствовалось огромное

облегчение.

- А что касается несдержанности, - добавила она, улыбаясь, - то я сама была готова врезать

этому Кембритчу. Так что можешь считать, что выполнил мое пожелание.

Байдек прикоснулся губами к ее виску, вдохнул родной и будоражащий запах. Открыл

ногой дверь, занес в спальню.

- Ты совсем замерзла, - сказал, укладывая ее на кровать. – Не нужно было выходить. Куда

бы я от тебя делся? Побродил бы еще немного и сюда.

Василина стянула смешные полосатые носки, один за другим, и он не удержался – присел

перед кроватью на корточки, погладил ей ноги, положил голову на колени. Почувствовал, как ее пальцы перебирают ему волосы, закрыл глаза.

Все-таки ему совершенно невероятно повезло.

Ночью он не беспокоил ее, хотя очень хотелось. Она быстро согрелась, прижавшись к

нему, и заснула, а он обнимал маленькую тоненькую жену и думал о том, как удивительно, что ему совершенно не создало проблем ее возвращение в изначальный облик. Будто и не

было ничего. Нет, иногда он ловил себя на том, что любуется ее лицом, мягкими

кудряшками, ну а тело…оно столько раз менялось во время и после ее беременностей, что

он просто привык, что она бывает разная.

И все же, где-то глубоко он признавался себе, что очень рад, что к нему вернулась

маленькая принцесса, такой, какой он увидел ее в ее 16 и полюбил.

Глава 19

Полина, Бермонт, пятница

Последняя неделя октября выдалась в Бермонте сухой и солнечной. Обычно в эту пору в

предгорьях уже стояли туманы, спускающиеся холодными языками в долы, да и облака

часто давали отдых своих раздувшимся от влаги брюхам на склонах гор, чтобы потом

долго изливаться дождями на головы обитателей долин.

Обитель Богини, носящая в народе название Белой и Женской была расположена у

большого озера, в долине меж двух пиков, среди хвойных лесов и разместившихся ниже

пашен. Тут били горячие источники, выдавливаемые тяжестью горы с неведомых глубин.

Сюда со всей страны приходили женщины – молодые и пожилые, и даже совсем старушки.

Они шли, ведомые отчаянием и одиночеством – кто-то долго пытался забеременеть, но

врачи поставили страшный диагноз бесплодие, кто-то потерял мужа или остался совсем

один. Обитель принимала всех, кто был готов доверить свою судьбу Богине и оставить, частично или полностью связь с внешним миром. Выходить за пределы обители и

возвращаться могли только женщины, уже вышедшие из детородного возраста. Остальные

могли уйти только раз – обратно ворота Обители уже не пускали.

Ворота эти были чудесные, и про них в народе ходило много легенд. Будто открываются

они только перед теми женщинами, которым нечего терять, а также перед теми, кому

очень нужна помощь. Открывались они и перед мужчинами. Ежедневно сюда приходили

десятки мужчин, и каждый пытал счастья перед волшебными воротами. Распахивались

внутрь Ворота редко, и только перед теми, кому действительно нужно было благословение

Богини. И тогда первая встреченная вошедшим во дворе Обители сестра должна была

подарить ему ночь любви.

Случайно за воротами никто не встречался. А поутру мужчина уходил, открыв для себя

что-то нужное и важное.

Иногда ворота обители открывались и наружу. Для обитательниц келий, которые

возвращались в большой мир с ребенком на руках и которых ждали снаружи их мужчины.

Для тех, кто решил уйти навсегда. Для тех, кто вдруг оказывался нужнее в большом мире, чем здесь.

Остальные могли лишь поговорить с теми, кто остался снаружи, через маленькое,

размером с мужской кулак, окошко в тяжелых, черных, созданных будто из мятого кем-то в

приступе гнева чугуна воротах. Потому что даже если они распахивались для кого-то

наружу, ждущий снаружи не мог войти. А если внутрь – то никто из Обители выйти не

мог.

Обитель была огромной и места в ней хватало на всех. В одной, дальней, половине был

расположен большой областной госпиталь с санаторием – многие приезжали отдохнуть,