Королевская кровь 5

   Бывшая секретарь, Неуживчивая, номер которой Катерина первую неделю набирала по двадцать раз на дню и которая учила премудростям работы с терпеливостью монахини, позвонила сегодня, чтобы проконтролировать дела — и высказала свое негодование тем, что начальнику не варят кофе и не приносят обед. Катя пообещала исправиться.

   - Ваша, - согласился он с улыбкой. - Но я кофеман. Могу до десяти чашек в день выпивать. Осилите бегать туда-сюда?

   - Я осилила нормативные акты, - сказала она ровно, - теперь, думаю, невозможного для меня не существует.

   - И то верно, - проворчал он. - Ну, пожалуйста, приступайте.

   И пока она колдовала над кофемашиной, и когда склонялась за капсулами — отчетливо чувствовала на спине его взгляд. Будь это просто взгляд мужской, она бы не нервничала так. Но ей постоянно казалось, что там есть что-то еще. Будто он подозревает, что она канцелярию ворует, что ли.

   Впрочем, она сама привыкла наблюдать за начальником исподволь. Своеобразная терапия. Поиск отличий от мужа.

   Двигался Свидерский скупо, в отличие от знакомого ей экспрессивного Мартина и от высокомерно-небрежного герцога Симонова. Не любил костюмы, но постоянно носил пиджаки — однако вечерами, когда заканчивалось приемное время, она часто заставала его в рубашке, с закатанными рукавами. Излучал доброжелательность и уверенность. Больше любил двигаться, чем сидеть — письма и приказы диктовал, быстро прохаживаясь по кабинету. Симонов не был толстым, но тело у него было нетренированное, ленивое. А Свидерский, хоть и казался худым для своего роста, мог похвастаться крепкими мышцами. Во всяком случае, по дому он ее пронес, не запыхавшись. Подмечал мелочи: «У вас новая помада? Приятный оттенок». «Не выспались?» «Устали?» Легко говорил комплименты — она уже успела привыкнуть к его: «Чудесно выглядите, Екатерина Степановна». И постоянно наблюдал за ней — оценивающе и забавляясь, будто охотник, смотрящий в прицел на зайчиху с зайчатами.

   - У вас же здесь есть кухня, - сказала она, возвращаясь с двумя крошечными чашечками на блюдцах. - Можно варить, а не прибегать к механике. Вкус совершенно другой.

   - Умеете? - он сощурился, глаза блеснули.

   - Я много чего умею, - ответила она легко. Села на кресло, пригубила напиток и едва заметно недовольно хмыкнула — права, совсем не то.

   - Сами напросились, Екатерина Степановна, - ректор свою порцию выпил залпом и вздохнул, тронул языком уголок губ, где осталась темная полоса. - В следующий раз вызову вас, сварите. Оценю ваши таланты.

   Она кивнула.

   - У вас было ко мне дело, Александр Данилович.

   - Да, - Свидерский крутанул чашку на блюдце. - Скажите, Екатерина Степановна, как ваше окружение отнеслось к новой должности? Ведь, если откровенно, она не по статусу вам, совсем не по статусу.

   «Какое окружение? - подумала она с раздражением. - Марина только за, дети в саду, светскую жизнь я не веду».

   - Мне звонила ваша мать, - пояснил он свой вопрос. - По прямой линии, минуя вас. Откуда-то взяла телефон.

   - Я не давала ей, - сообщила Катя. Поморщилась. Мама могла найти что угодно, если поставила себе цель. Вспомнить только, как она добивалась внимания Симонова к дочери.

   - Очень решительно потребовала, чтобы я не нарушал все светские устои и не потакал вашему, гм, убитому горем рассудку, в совершенно неприемлемых стремлениях. Грозилась, что устроит мне обструкцию.

   - А вы? - спросила она спокойно.

   Александр усмехнулся.

   - Как вы уже успели заметить, я не очень люблю, когда меня шантажируют. - Катерина опустила глаза. - Но я был вежлив, честное слово. Однако уже третий день мне звонят… так понимаю, покровительницы и приятельницы вашей матери и требуют того же самого. Не скажу, что меня это расстраивает, однако это отнимает время. И хотелось бы понимать, каких проблем еще ждать. У вас есть друзья, знакомые, может, мужчина… который бы мог доставить проблемы?

   «Любовник?» - прозвучал невысказанный вопрос.

   Катя сделала глоток, погрузившись в свои мысли. И только через несколько минут поняла, что в кабинете тишина и ректор терпеливо и ничуть не смущаясь ждет ее ответа.

   - Родители, - проговорила она неохотно, - считают, что я обязана выйти замуж повторно. За человека с высоким титулом.

   «Они привыкли жить в блеске привилегий, которые дает родство с герцогом»

   - Я не поддерживаю с ними отношений по многим причинам. Поэтому они пытаются воздействовать на меня через окружение.

   «Я в суд подам, я заберу у тебя детей! - кричала последний раз мать в трубку, - у них должно быть воспитание, а не сумасшедшая мать-алкоголичка!»

   Конечно, иметь в опекаемых наследников герцогства — тут не только родную дочь сумасшедшей объявишь.

   - И благодарна, что вы не поддались, Александр Данилович. Мне никакого беспокойства несоответствие титула и должности не доставляет. В конце концов, титул… мужа, а мы из мелкопоместных дворян. Вы знатнее меня, хоть ваш титул и приобретенный. Что касается звонков… простите за это. Я поговорю с родителями.

   - Не нужно, - сказал он твердо. - Я решу этот вопрос.

   - Вы слишком занятой человек, - возразила Катерина.