- Что тут происходит? – раздался изумленный голос Виктории. Волшебница стояла посреди гостиной, непонимающе таращась на корчащегося за выломанной дверью спальни Макса, на Мартина. Рванулась к нему – и барон перехватил ее за талию, оттянул к себе за спину.
- Мартин, ты что, умом повредился?
- Похоже на то, - со странной интонацией проговорил Алекс. Тротт сжался на полу, дрожа мелкой дрожью.
- Он все правильно делает, – просипел он едва слышно. - Кот? Ты жив?
- Да, мой неожиданный друг, - прерывающимся от облегчения голосом отозвался блакориец.
- Еще один обратный щит кинь на меня. В лаборатории… вскрыл уже?
- Вскрыл, - признался Мaртин, кастуя еще один купол.
- Засранец. Там… секция эф-тридцать-шесть. Найди импликант с рисунком как у меня на плечах и антидемонический репеллент. И принеси сюда.
Мартин умчался в сторону лаборатории. Там что-то загрохотало,инляндец поморщился. Свидерский с нехорошей задумчивостью разглядывал его. Встретился с Максом взглядом, заиграл желваками. Тротт усмехнулся, борясь со слабостью сел, обхватил себя руками.
- Увидел уже? Объяснять ничего не надо?
- Наоборот, - холодно и очень резко ответил Свидерский. - Необходимо.
- Да что происходит? - очень нервно спросила Вики. Бесстрашңо сняла с дивана плед, подошла к Максу, подала ему. Тот принял, но отшатнулся, когда она протянула руку, чтобы просқанировать его.
Прибежал Мартин, настойчиво оттеснил Викторию подальше.
- Родная, – сказал он ласково, но на этот тон никто не обратил внимания, – сделай нам чай, прошу. А Максу поищи молока. Данилыч, - тон его стал жестче, – лицо понежнее. Свидерский хмуро посмотрел на него и опустился в кресло.
Тротт ловко, видно, что не в первый раз, набирал в шприц репеллент, надевал на него крышку с иглами для импликаций и снова выбивал на плечах охранные знаки. Он уже чуть порозовел и перестал трястись. Принял из рук Вики бутылку с молоком, стакан, и жадно выпил все до капли.
Вики,тревожно оглядываясь на него, вопросительно – ңа Мартина и недоуменно – на Алекса, накрывала стол, и ее это очевидно успокаивало. Мужчины молчали.
Первым не выдержал Мартин.
- Ну что, - сказал он, подходя и протягивая руку Максу, – ты объяснишь нам, наконец, что с тобой?
- Объясню, – буркнул совсем пришедший в себя Тротт и поднялся. – Все равно собирался. И он развернулся и пошел куда-то в глубь дома.
- И куда ты? – напряженно поинтересовался Алекс.
Ответ был злым и нецензурным, громким, как и хлопок двери туалета.
Макс
Максимилиан Тротт, вполне логично рассудив, что друзья отсюда никуда уже не денутся, а разговор предстоит долгий, решил принять душ и переодеться. Голова все еще кружилась, саднили места импликаций на плечах, а старая одежда так раздражала, будто он не в своей стерильной кровати спал, а по крайней мере свинарник убирал.
Там же, в ванной, природник подлечил себя, убрал синяки, с мрачным восхищением отметив, что успешно притворяющийся лопухом Март бьет так, будто работает не придворным магом, а лесорубом. На всякий случай накинул ещё пару щитов и с тяҗелым чувством потери направился в полуразрушенную гостиную. Если бы дурной Мартин не полез под щиты, можно было бы провести разговор спокойно. Сейчас же, после его срыва, очевидно, что доверять ему больше не будут и предпочтут держаться подальше.
У входа в гостиную Макс остановился. Алекса не было видно, а на диване у стола, с видом довольного ребеңка, которого кормят сладким, сидел Мартин. Вики, расположившись рядом, залечивала ему перелом. Хотя он и сам вполне мог позаботиться о себе.
- И как ты так ухитрился? - бурчала вoлшебница, ловко перебирая пальцами и укутывая руку блакорийца коконом из светящихся нитей.
- Сам не знаю, Вики, - легко врал Мартин в ответ, - похоже, когда через рощу к Максу пробирался, одно из деревьев меня таки-зацепило.
Виктория скептически посмотрела на синие отпечатки пальцев на опухшей руке, хмыкнула.
- Это я ему сломал, Вики, – ровно сообщил Тротт от двери.
- Не дура, поняла, – пробурчала она, тревожно и сочувственно оглядев его и снова опуская глаза.
- Я им все рассказал, - немного виновато oбъяснил барон. – Алекс ушел за жратвой. Вики, ай!
- Терпи, - Виктория закончила лечение и профессиональными жесткими движениями прощупывала руку друга. Тот кривился, но смотрел на нее с умилением. Перевел обо всем говорящий, счастливый взгляд на Макса – тот поднял глаза к потолку и покачал головой. Вот же у кого-то заботы.