Королевские цацки

– Похоже, хулиган не пострадал.

– А картины?

– Какие еще картины?

– Украденные Добрыней картины. Они должны были лежать в багажнике в специальной папке.

– Не было там никаких картин. Во всяком случае, мне менты ничего такого не сказали.

Закончив разговор с Наточкой, Кира лишь с досадой покачала головой. Значит, версию того, что на Добрыню напали профессиональные угонщики, положившие глаз на его дорогую машину, придется отбросить. Машину взяли какие-то пацаны, которые ее разбили и бросили.

Странное дело, зачем хулиганам понадобилось брать именно машину Добрыни? Вычислили, что он тут чужак, и свистнули? Но ведь машина была новая, дорогая и наверняка снабженная отличной противоугонной системой. И что? И главное, куда в таком случае делись картины?

И тут в голову Киры пришла мысль, от которой она вся похолодела и ахнула:

– Получается, что машину забрал убийца. И он же украл полотна Георга! И кто это был? Могу предположить, что Витязь работал не сам на себя. У него имелся заказчик, которому он и передавал украденные полотна. А в последний раз заказчик то ли решил сэкономить, то ли просто деньги закончились, а полотна были нужны ему позарез, только он решил не платить Добрыне. Вместо этого он убил сообщника, а картины забрал себе.

– Или Добрыня пожадничал и поднял цену.

– Может быть и такое. В любом случае, тот лохматый мужик, который подошел к нему во дворе, отлично вписывается в этот образ.

– Вот уж нет! Нина сказала, что он был одет бедновато. И куртка была рваная!

– Рваные куртки – это сейчас модно. Главное, что обувь у мужика была дорогая и, что еще важней, чистая!

– А почему важней?

– Потому что это означает, он на машине был! Всюду грязь непролазная, лужи. А он в чистых ботинках по двору рассекает. Ясно, что мужик был на колесах!

– «Запорожец» тоже машина.

– Только у вконец опустившегося бомжа денег и на такую машину не найдется. Он все на бутылку спустит. И уж о том, чистые у него ботинки или грязные, он задумается в последнюю очередь!

– Хорошо, и что ты предлагаешь? Где нам искать этого человека?

Кира молчала. Снова опрашивать свидетелей в доме Георга, не видел ли кто бомжеватого угрюмого мужика в чистых сверкающих ботинках? Трудно себе даже представить, куда пошлют их и без того издерганные допросами оперативников жители дома. Только им и дел, что чьи-то ботинки разглядывать!

– Боюсь, что единственный способ выйти на убийцу – это вычислить, где и у кого сейчас находятся украденные Добрыней картины Георга.

Но и тут официальное следствие нанесло планам Киры сокрушающий удар. Ольвия вернулась со свидания со своим братом в таком приподнятом настроении, что даже не обратила внимания на то, что в кухне все переставлено, а вместо одной Валерии там сидит целых четыре девицы – Кира, Леся, Анжелика, – ну и разумеется, сама Валерия собственной персоной.

– Георг выглядит неплохо, – сказала она, порхая по квартире в отличном расположении духа. – Своей вины он, конечно, не признает. И адвокат пообещал, что если не найдется новых улик, то брата скоро выпустят на свободу.

Валерия запрыгала на месте от радости. Ольвия не стала ее упрекать, а вместо этого сказала:

– Есть и еще одна хорошая новость. Нашлись картины, украденные у брата.

– Нашлись? Где?

– Они были на съемной квартире Добрыни. Оперативники обыскали ее. Картины даже не были спрятаны. Так и стояли, прислоненные к стене.

– Все?

– Все за исключением одной. Видимо, ее Добрыня взял последней. И до его дома она не доехала.

– А что за картина?

– Пейзаж, – вздохнула Ольвия. – Хорошо помню эту картину. Брат говорил, возможно, она принадлежит кисти самого Рериха.

– Не может быть!

– Совсем небольшая картинка, – поспешила добавить Ольвия. – По мне, так ничего особенного. Кстати авторство весьма спорно. Возможно, это рисовал кто-то из учеников или подражателей великого художника. Точнее могла бы установить экспертиза. Но брату картина нравилась сама по себе, и он не торопился устанавливать ее истинного автора.

Или не хотел. Куда приятней полагать, что у тебя висит подлинник Рериха, чем точно знать, что это всего лишь кто-то из его учеников.

– Да и приобрел эту картину брат недавно. И вот теперь она единственная, которая пропала бесследно!

– А что за пейзаж? Что там было? Лес? Поле?

– Горы, – проронила Ольвия, – совсем особые горы.

А затем, словно вспомнив с кем имеет дело, оглядела всех четверых своим прежним высокомерным взглядом и проронила:

– Впрочем, вам все равно не понять, что там были за горы!

Подруги даже обиделись на нее. Почему это им не понять? Горы, они и есть горы. Чего тут можно не понять?

Глава 17

На следующий день Анжелике снова предстояло идти на службу. Ох, как не хотелось ей идти в свой Центр психологической поддержки населения. После убийства Добрыни и несчастного случая с Викентием работа стала ей в тягость. Поселилась на душе какая-то смутная тоска, которая мешала исправно выполнять свои обязанности и отдаваться работе целиком и полностью.

Она даже накануне пожаловалась Лесе, сказав ей: