Королевский тюльпан. Дилогия

— Ой, боги и божки, — слышалось вокруг, — катланка-оборотня ведут на выкуп. Ай, не стой на ноге, ударю! Ой, и лепесточники тут же. Ой, и вельможа-изменник! Ох, страсть какая!

— Выкуп! — громко повторил Этьен и цепочка стражи разошлась, пропуская нас на площадь.

Несмотря на страх, я чуть не улыбнулась, осознав затею Нико: все смотрели в первую очередь на катланка, а на мальчишку — в последнюю.

Но тут я подняла глаза на эшафот.

Всегда считала банальщиной распространенные в нашей литературе штампы вроде «сердце остановилось» или «в глазах потемнело». Даже посмеивалась — остановилось, получило пендель, дальше пошло.

Но увы, сейчас я убедилась, что они правдивы, хотя на самом деле даже отдаленно не передают весь ужас, который заморозил дыхание в горле. Как у местного жителя, которого поместили в песочницу без бутона или лепестка.

Вот это залитое кровью тело, распятое в деревянной букве «П», — Лирэн?! И мне еще кто-то говорит, что мы не опоздали?! Почему я слушалась, почему не бежала?

— Его голова еще на плечах, — сквозь шум в ушах откуда-то сзади донесся голос Магали.

Как она смеет смеяться?! Впереди, на страшном помосте, умирает человек! Его же насмерть забьют! Откуда столько крови, господи… и эти люди вокруг — как вообще они могут смотреть на этот ужас и думать, что он для их развлечения?!

Злость — полезная штука. Она растопила ужас. И тут вернулся разум. Нет никакого смысла сердиться на Магали. Нет никакого смысла сердиться вообще на кого-нибудь. Сейчас надо идти вперед. И расчищать себе путь.

— Выкуп! — зычно, на всю площадь, провозгласил Этьен.

— Выкуп! — не так громко, но столь же решительно заорала я.

Пусть все слышат! По крайней мере, дойти до помоста нам теперь дадут, хотя бы чтобы потешить толпу. А еще на этот крик обернулся палач с кнутом и опустил его, не ударив в очередной раз по исхлестанной спине…

— Чего встали? Выкуп несут! — ворчливо и тоже громко добавила Франсю в толпу, делая ладонью какой-то странный жест, от которого шарахнулся толстый лавочник, стоявший к ней ближе всех.

А вслед за ним, как костяшки домино в нарочно устроенной для видеоролика фигуре, зашевелились остальные зрители.

Нашего нестройного хора оказалось достаточно, чтобы завести площадь.

— Выкуп несут! Дайте дорогу! Лепесточники идут! Они живы еще? Да я не толкаюсь, это ты стеной стоишь! Дайте им пройти — сейчас узнаем, какой выкуп!

Теперь толпа расступалась перед нами и без стараний Крошки. Она уже не выла и вернулась к прежним размерам.

— Уходи-и-ите! Бегите! — разнесся вдруг над площадью то ли рев, то ли крик.

Кто же это? Я что, не узнала голос Лирэна? Это он?! Он кричит? Под кнутом не кричал, а теперь…

— Уходи-и-ите, заса-а-ада! — опять заорал Лирэн и бессильно повис на веревках, привязывающих его к перекладине.

— А как уходить? — простодушно заявил Терсан мне в спину. — Поздно уже. И правда ведь засада.

Действительно, толпа с двух сторон орала не только от собственной толкучки. Слышались воинские команды, бряцала сталь.

— Кроме городской стражи, здесь полевые части блюстителя Мира, — негромко и деловито пояснил Этьен. И опять крикнул: — Выкуп! Никто не смеет мешать! Священное право выкупа!

Нас окружали с боков, но идти вперед, к эшафоту, пока что удавалось, и мы шли. И лишь у самого помоста уткнулись в цепочку стражников. Они не давали нам пройти, но и не атаковали.

Я наконец-то остановилась. Теперь ничто не мешало смотреть вверх.

О господи! Что они с ним сделали? Как он смог молчать эти минуты?! Да если эта толстая мразь на коротких ногах еще раз взмахнет кнутом, я отниму клинок у Терсана и швырну его как копье прямо отсюда. Никогда не училась, но знаю — не промахнусь!

— Судья и горожане, — донесся громкий голос Этьена. — По древнему, не отмененному обычаю принесен выкуп за приговоренного к смерти. Мы готовы его отдать. Будьте готовы освободить осужденного, если выкуп будет принят!

Ответом была тишина. Я слышала только порывы ветра да скрип досок помоста, на котором перетаптывался палач. Что с ним, геморрой, уремия? Да пусть бы всего побольше и сразу! И сквозь помост провалиться! Прямо возле вон той жуткой колоды, к которой прислонен здоровенный ржавый меч.

Строй стражников расступился. К нам спешил высокий тип, разодетый, как самец насекомого, привлекающий самок своим видом. Я как-то сразу поняла, что эта фигура здесь исключительно декоративная.

— Я главный судья. Кто принес выкуп?

— Друзья осужденного, — так же громко ответил Этьен и, не дав себя перебить, продолжил: — По давнему обычаю их имена не спрашивают, пока выкуп не принят или не отвергнут. Если ты знаешь законы, то должен задать только один вопрос.

Что это такое? За цепочкой стражи какая-то движуха. Приближается, и эти маскированные морды кажутся мне знакомыми. Да, этих мордоворотов в масках я видела в тайном офисе одного знакомого маньяка…

…Который тоже тут. Находится в кабинке на носилках, я даже вспомнила, как эта хрень называется — паланкин или портшез. И его несут внутри этой стально-масочной коробки к нам.