Королевство

— Попробуйте. Но есть ли у вас время? Припоминаю, что вам потребовалось восемь месяцев, чтобы выйти на меня. Со мной вам повезло. В следующий раз вас могут арестовать как шпионов. Это может произойти и сейчас.

— Вы затеяли опасную игру, полковник, — сказала Марджори.

— Не более опасную, чем нелегально пересекать китайскую границу.

— И я полагаю, не более опасную, чем то, что ваши люди не обыскали нас на предмет оружия.

Чжоу сощурился, взгляд метнулся к двери, потом вернулся к близнецам.

— Вы не посмеете, — заявил полковник.

— Она посмеет, — сказал Рассел. — И я тоже. Можете не сомневаться. Но не сейчас. Не сегодня. Полковник, если бы вы знали, кто мы, вы бы хорошенько подумали, прежде чем вымогать у нас дополнительные деньги.

— Я могу не знать ваших имен, но знаю вашу породу и догадываюсь, чего вы хотите.

Рассел спросил:

— Сколько вам нужно, чтобы накормить лишние рты?

— Двадцать тысяч — евро, не долларов.

Рассел и Марджори встали. Рассел сказал:

— До конца дня деньги будут на вашем счете. Мы свяжемся с вами, когда будем готовы перейти границу.

* * *

Он догадался — по прохладе ночного воздуха, по отсутствию шума дорожного движения и позвякиванию колокольчиков яков, — что находится высоко в горах. Втолкнув в машину, ему сразу завязали глаза, и он не знал, далеко ли его увезли от Катманду. Десять миль или сто — это, в сущности, не имеет значения. За пределами долины, в которой лежит город, местность способна поглотить человека — и делала это тысячи раз. Ущелья, пещеры, карстовые воронки, расселины… миллион мест, где можно спрятаться или умереть.

Пол и стены из неструганых досок, койка тоже. Матрац набит соломой и слабо пахнет навозом. Печь старая, пузатая; он догадывался об этом по звукам, когда его похитители заходили раздуть огонь. Иногда сквозь дым он улавливал запах топлива для печи — таким пользуются путешественники и горцы.

Его держат в заброшенной хижине, где-то вдали от постоянных маршрутов: в хижине давно никого не было.

Похитители за все время не сказали ему и двадцати слов, только приказы на ломаном английском: сядь, встань, ешь, туалет… На второй день, однако, он уловил обрывок разговора за стенами хижины, и хотя ничего не понимал по-непальски, но понял, на каком языке говорят. Значит, его захватили местные. Но кто? Террористы или партизаны? Он ничего не слышал о партизанах в Непале. Похитители людей? Он в этом сомневался. Его не заставляли писать никакие требования о выкупе. Да и обращались с ним неплохо. Решительно и твердо, но не грубо, регулярно кормили, давали много воды, а его спальный мешок хорошо служил при низких, ниже нуля, температурах. И он продолжал гадать: кто? И почему?

До сих пор его похитители допустили только одну большую ошибку: крепко связав ему руки чем-то вроде альпинистского троса, они не потрудились осмотреть хижину в поисках острых углов. И он вскоре нашел их, четыре: ножки койки, каждая из которых на несколько дюймов выступала над матрацем. Дерево неотполированное. Не совсем лезвия пилы, но есть с чего начинать.

5

Катманду, Непал

Рассел и Марджори подъехали к отелю, как и обещали, ровно в девять утра. Ясноглазые и улыбающиеся, близнецы поздоровались с Сэмом и Реми, пожав им руки, и пригласили их в «мерседес». Небо было ярко-голубое, воздух свежий.

— Куда? — спросил Рассел, заводя мотор и отъезжая.

— Как насчет места, где Фрэнк Алтон проводил больше всего времени? — спросила Реми.

— Никаких проблем, — ответила Марджори. — Согласно электронным письмам, которые он посылал папе, он много времени провел в ущелье Чобар, примерно в пяти милях отсюда. Это там, где река Багмати спускается в долину.

Они несколько минут ехали молча.

Сэм сказал:

— Если на фотографии, сделанной в Ло-Монтанге, ваш дед…

— Вы так не думаете? — спросил Рассел, посмотрев в зеркало заднего обзора. — Папа считает, что это он.

— Просто играю в адвоката дьявола. Если это ваш дед, то что, по-вашему, он здесь делал?

— Без понятия, — непочтительно заявила Марджори.

— Ваш отец как будто не знаком с работой Льюиса? А вы?

Рассел ответил:

— Вероятно, просто археология. Мы его, конечно, никогда не знали. Только слышали папины рассказы.

— Не поймите меня неправильно, но разве вам не приходило в голову поинтересоваться, чем занимался Льюис? Это могло бы помочь в его поисках.

— Мы у папы очень заняты, — сказала Марджори. — К тому же именно поэтому он нанимает специалистов: вас двоих и мистера Алтона.

Сэм и Реми переглянулись. Как и их отец, близнецы не слишком интересовались своим дедом. Их равнодушие было почти патологическим.

— В какой школе вы учились? — спросила Реми, меняя тему.

— Ни в какой, — ответил Рассел. — Мы учились дома. Папа нанимал для нас учителей.

— А куда делся ваш акцент?

Марджори ответила не сразу.

— А, я понимаю, о чем вы. Когда нам было четыре года, папа отправил нас в Коннектикут к тетке. Мы жили там, пока не закончили школу, а потом вернулись в Хьюстон работать с папой.

— Так вы не часто его видели, пока росли? — спросил Сэм.

— Он занятой человек.