Королевство

– Мы все марионетки, Эвелинн, – задумчиво произнес Зигмунд. – Или правильнее будет сказать, что мы все кому-то подчиняемся. А мудрые люди понимают, что подчинение идет по циклу, ведь народ подчиняется своему правителю, так же как и правитель своему народу. Ты знала, что в некоторых античных государствах именно народ признавался правящим. Они называли такую форму правления демократией.

– Да, – кивнула я. – Власть большинства. Но это лишь утопия, ведь огромное скопление народа не может ничем управлять. Это лишь своего рода манипуляция, чтобы заставить поверить людей в их собственную важность.

– А людям разве не нужна эта вера, Эвелинн? – мягко возразил мне Зигмунд. – Ведь манипулируют все друг другом без исключения. Это основа жизни. Даже такое явление, как ложь, подтверждает, что мы живые существа со своими желаниями и амбициями.

– Это софистика, Зигмунд, – зевнув, сказал я.

– Скорее философия, Эвелинн. Подумай над этим на досуге. Я просто хотел сказать, что мы все в итоге управляем друг другом. Можешь называть всех марионетками, если угодно, ведь у каждого человека есть нити, которые связывают его с окружающим миром – его правитель, его желания, его семья… но прошу тебя, Эвелинн, не называй марионеткой себя, мне это больно слышать.

– Почему? – удивленно спросила я.

– Потому что марионетки движутся в этой жизни навстречу импульсам, которые их тянут. Ты же движешься сама по себе, независимо ни от кого. Если говорить проще, то если бы меня попросили поспорить о твоем возможном будущем, то я бы воздержался.

– Все люди имеют неопределенное будущее! – возразила я. – Зигмунд, не надо вешать мне на уши фаталистическую чепуху!

– А я и не собирался, – сказал он, хитро взглянув на меня. – Но тогда ты только что доказала, что ты, как и многие люди, не марионетка. Ведь только у марионеток можно безусловно предсказать дальнейшие действия, ведь так?

Я гневно воззрилась на него. Не люблю проигрывать в философских спорах. Вдруг мой нос уловил вкусный запах готовящейся еды. Похоже, это было вареное мясо.

– О, да ты тут еще и обед решил приготовить! – с энтузиазмом произнесла я, забывая про наш философский диспут.

В первый раз за время нашего разговора Зигмунд замялся.

– Да, но это не я… кхм, это Рестар. Тот, кто тебя спас, если быть точным.

Я с ужасом посмотрела на Зигмунда.

– Постой, то есть ты хочешь сказать, что в соседней комнате в этом тихом деревянном домике у тебя…

– Эвелинн, ты неправильно все понимаешь…

– МОНСТР?!

– Эвелинн, не надо, пожалуйста. Рестар такой же человек, как я и ты… по крайней мере, сейчас он выглядит таковым. Послушай, ведь именно он спас тебя от этих бандитов, поэтому…

– Зигмунд, он съедал людей живьем!

– Возможно, он был немного голоден? – он натянуто улыбнулся.

– Голоден, ага, – кивнула я саркастически. – Теперь я понимаю, почему я вся в синяках да ушибах. Если этот зверь тащил меня всю дорогу, то…

– Да, возможно, пару раз ты падала, – задумавшись, произнес Зигмунд.

– ПАРУ РАЗ? Да я сама на себя не похожа!

– Зато ты жива, Эвелинн, – Зигмунд сделал отчаянную попытку усмирить мое возмущение.

– Ага. Жива, чтобы и далее выполнять незримые приказы вашего незримого начальника. Просто супер!

– Эвелинн… – опять завелся мой собеседник.

– Не хочу ничего слышать! Ладно, давай сюда вашу мясную похлебку, и я пойду в замок. Пойду! Ты понял? Никаких больше поездок верхом на чудовищах!

– Эвелинн, кхм, боюсь, что я не смогу тебя угостить… понимаешь, я сам обычно не ем, что готовит Рестар, хотя, надо признать, что повар из него отменный. Просто, понимаешь, его вкусы, как бы тебе сказать, не совсем… кхм…

– То есть он любит острую пищу? Это нормально, я сама люблю поперчить, – вальяжно произнесла я, осторожно сползая с кровати на пол.

– Тут дело не в пряностях, Эвелинн. Понимаешь… давай я так тебе попробую объяснить. Вот ты, как человек, ешь мясо коровы, иногда лося, можешь не побрезговать свининой или крольчатиной. Верно?

– Зигмунд, ты так расписываешь, что еще больше есть захотелось. Давай к делу!

– А теперь давай попробуем перевернуть с тобой пищевую цепочку… если бы ты была кроликом, то что бы ты ела?

– Траву, – недоуменно сказала я, ощущая себя немного идиоткой.

– Это понятно, – отмахнулся Зигмунд. – Но я же не зря сказал про переворачивание пищевой цепочки. Что бы ты ела, если бы ты была очень и очень сильным кроликом?

Я хотела уже сказать «много травы», но что-то в его тоне заставило меня насторожиться.

И когда до меня, наконец, дошло, то я почувствовала острый приступ тошноты, а лицо мое все побелело.

– Эвелинн, если ты хочешь прочиститься, то выйди, пожалуйста, на улицу.

Я оперлась рукой о стену и постаралась сосредоточиться на чем-то другом. Не получалось – назойливый запах теперь отчаянно сообщал мне о своей истиной природе, рисуя неприятные картинки в моем воображении. Я решила дать выход своему гневу, чтобы заглушить этот смрадный запах.

– Зигмунд, ты вот так спокойно хочешь сказать, что у тебя дома обитает… каннибал?!!

– На самом деле мясо человека, Эвелинн, довольно питательное и вкусное.

– Ты пробовал?!!!!