Прекрасный, сильный, бескорыстный мужчина… Он не раздумывая пожертвовал собой ради своей семьи, своего народа. Претерпел неимоверные страдания и почему-то считал, что этого мало. Что он недостоин счастья. Азриель примерно то же думал о себе, вбив в голову, что недостоин Мор. Может, и Риз испытывал схожие чувства относительно меня?
Я отошла в сторону, держа дверь открытой. Честное слово, связующая нить звенела от его радости и облегчения. До дрожи в коленях.
Риз вертел головой, разглядывая преображенную хижину:
– Ты изобразила… всех нас.
– Надеюсь, ты не станешь возражать.
Четыре пары глаз над дверью в коридорчик он узнал сразу.
– Азриель, Мор, Амрена и Кассиан. А ты знаешь, что кое-кто из них грозился пририсовать усы под глазами своих возможных обидчиков?
Я плотно сжала губы, скрывая улыбку.
– Мор обещала нечто подобное.
– А почему ты не нарисовала мои глаза?
Я отвела взгляд. Что ж, вполне справедливый вопрос. И отвечать надо честно, без увиливаний.
Мое сердце колотилось так громко, что Риз наверняка его слышал.
– Я боялась.
– Почему? – спросил Риз, пристально глядя на меня.
Больше – никаких игр. Отшучиваться я не имела права.
– Поначалу я была жутко зла на тебя. Потом я подумала: вдруг они мне очень понравятся, а тебе нет? И наконец, я боялась, что мне захочется, чтобы ты оказался здесь, и, мечтая об этом, я бы смотрела в нарисованные глаза день напролет. Такое времяпрепровождение показалось мне довольно глупым.
– Пожалуй, – согласился он.
– Ты летел сюда, – сказала я, оглядываясь на закрытую дверь.
– Мор не пожелала рассказывать, куда ты исчезла, но я догадался, поскольку такое сверхбезопасное место у нас только одно. Мне не хотелось, чтобы наши друзья из Сонного королевства выследили меня по перебросу, и потому воспользовался старомодным способом. Естественно, это заняло некоторое время.
– Тебе… уже лучше?
– Я полностью выздоровел. Быстро, если учесть, что они угостили меня «Поцелуем смерти». Еще раз спасибо тебе за помощь.
Стараясь не встречаться с ним взглядом, я пошла в кухонный угол.
– Ты, наверное, есть хочешь. Сейчас я что-нибудь соображу.
– Ты предлагаешь мне пищу? – изменившимся голосом спросил Риз.
– Не собственного приготовления. Я просто разогрею.
Он не видел разницы. Даже не знаю, почему он так серьезно к этому отнесся… Я перелила суп из банки в кастрюлю. За эти дни я успела привыкнуть, что огонь в плите вспыхивал сам собой.
– Я не знаю ваших правил, – сказала я, стоя к нему спиной. – Объясни мне, что к чему.
Риз остановился посреди большой комнаты, следя за каждым моим движением. Потом сказал охрипшим от холода голосом:
– Когда женщина предлагает своей паре пищу, она… делает важный шаг. Ритуал появился в незапамятные времена, когда мы почти не отличались от зверей, однако значение его сохранилось. Важно, когда это происходит впервые. Некоторые пары даже устраивают нечто вроде праздника, чтобы у женщины был повод предложить своей паре пищу. Так обычно поступают богатые. Но главное в другом. Предложение пищи означает, что женщина принимает узы, связующие ее со своим мужчиной-парой.
Я смотрела в кастрюлю.
– Расскажи мне эту историю – расскажи мне все.
Он понял мою просьбу: рассказать, пока я грею суп, и тогда я решу, предлагать ему пищу или нет.
Риз сел за стол. В хижине стало тихо, если не считать постукивания деревянной ложки, которой я мешала суп.
– Во время Войны я попал в плен, – сказал Риз. – Меня захватила армия Амаранты.
Я замерла, у меня свело живот.
– Кассиан и Азриель находились в других легионах и даже не подозревали, что я со своим легионом попал в плен. Командиры Амаранты держали нас в плену несколько недель, истязая и убивая моих воинов. Мне они скрепили крылья рябиновыми палками, проделав по дыре в каждом крыле. Затем приковали цепями, которые ты видела в пещере. Эти цепи – мощное оружие Сонного королевства. Их делают из особого камня, залегающего в глубинах земли. Этот камень способен полностью гасить фэйскую магическую силу. Меня подвесили между деревьями и били когда вздумается. Подручные Амаранты требовали, чтобы я рассказал, где находятся войска Двора ночи. У меня на глазах пытали и убивали моих солдат, думая, что это сломает меня и сделает разговорчивее.
Он умолк, затем провел рукой по вспотевшему лбу и продолжил: