Королевство на грани нервного срыва

Он бросил рапиру. Я удивленно крутнулась, открывая спину, и тут же его рапира вошла мне под левую лопатку.

Я упала:

— Не перевоспитать вас.

— Это точно. Послушай, ты был поэтом, и когда-то ты спел песню, сломавшую всю мою жизнь…

— Ты не поэт.

— Откуда тебе знать: Слушай и учись, мальчишка!

Время.Ты думаешь, это все, что тебе нужно.Ты считаешь, что можешь управлять им.Ты веришь, что это лишь песок на твоей ладони.Но время — лишь к одним судья без пощады.Лишь одних оно делает злыми,

Лишь их лишает духа и сердца.Есть время для любящих и любимых.Есть время для творцов и творений.Есть время для смерти и воскресения.Ты скажешь: все это было.Я скажу тебе: не с тобою.Ты нес в себе черное пламя,Черное пламя разрушенья и смерти.И оно пожрало тебя, превратив в пыль и сажу.Но еще я скажу тебе, милый:Если ты захочешь вернуться,Если ты откроешься свету,Если вспомнишь, что у тебя есть сердце,

Я сделаю тебя светлее всех светлых.Ты станешь утренней звездою,Благословляющей уходящих и приходящих…Самою яркою звездоюСамого чистого неба.

Я замолчала и увидела, как бушующий вихрь тает.

— Нет мне прощенья… Прощай и свети, звезда Люция.

И его не стало.

Не в окончательном смысле, ведь ни один атом не пропадает. Он стал частью меня, крохотным темным пятнышком. Что ж, говорят, на солнце должны быть пятна.

— Ты забрала у меня брата! — крикнула Хелена. — Нет тебе пощады!

Она набросилась на меня со всей силой своей концентрированной ненависти, она рвала и метала. И она теряла всю свою звездную силу в этой космической битве, и наступил миг, когда мы стояли друг против друга, как две обычные девчонки — Люция с разбитыми коленками и Хелена с синяком под глазом.

Хелена зарыдала, а я очень неравнодушно отношусь к слезам.

— Ну что ты, — сказала я. — Давай помиримся. Что нам делить? Поэтов только жалко.

— Ты вправду предлагаешь мне мир?

— Да.

— Несмотря на то, что было?

— А что было? Пустота и суета. Оливию я спасу. И будем жить, как звезды, и светить, как люди.

Я повернулась и пошла. Там, где я шла, появлялись трава и одуванчики. Через долгое-долгое мгновение Хелена взяла меня за руку. И вместе с одуванчиками стала расти медуница.

Когда мы пришли в багровый зал, мессер Софус молча подошел ко мне и протянул бокал вина.

— Ну вот, девочка, — сказал он. — А теперь пора творить.

— Что?

— Планету. Старой Литании где-то надо жить.

Глава четырнадцатая

МЕССЕР СОФУС ТВОРИТ МИР

— Галактика, в которой вы, девочки, являетесь солнцами, очень благоприятна для всяческой жизни. И вас я расположил под хорошими осями. Так что сейчас я займусь планетой, а вы смотрите и учитесь.

— Как займетесь?

— А вот так. Возьму у каждой из вас по волоску — Люция, ты ведь обросла, как боцман! И эти три волоска — Люции, Хелены и Людмилы — станут основной материальной базой нашей планеты. Но, конечно, сначала нужно сотворить время.

— Как и всякое локальное время для всякой планеты. Возьмем за основу то, что было на погибшей Планете. Вот и система координат. Ну, пора!

И мы были свидетельницами того, как из наших вспыхнувших волосков постепенно сформировалось ядро планеты. Там, в ее измерении, проходили миллионы лет, а мессер Софус, напевая себе потихоньку, уже творил кору раскаленного шара.

— Как?

— Ну вот, — удовлетворенно проворчал он, — а теперь ты у меня будешь остывать.

Потер руки — и бездны воды низринулись на сотворенную планету. Мгновенно становясь паром, они окутывали ее, становились тучами и снова изливались на планету. Даже по нашему времени это длилось сутки, так что мессер Софус предложил нам роскошный обед и книги из своей библиотеки. Наконец планета должным образом остыла, мессер Софус — своя рука владыка — устроил ей вообще ледниковый период, чтоб на полюсах появились ледники, потом отогрел, и мы увидели, как в океанах и морях начинают кишеть клеточки — это зарождалась жизнь. Я как раз смотрела книгу о древнейших ископаемых рептилиях и земноводных и предложила мессеру Софусу населить мир драконами, диплодоками, ящерами, птеродактилями и мелкими насекомыми (чтоб не повторять ошибки с инсектоидами).

— Только пусть они будут добрые, веселые и едят траву и плоды!

— Легко, — сказал мессер Софус.

Ну и еще сутки мы пиршествовали, наблюдая за эволюцией животного мира.

— А люди?

— Из Кастелло ди ла Перла. Пора открыть эту жемчужину!