Королевство плоти и огня

У меня екнуло сердце. Я мало что знаю об атлантианских свадебных церемониях. В Солисе свадьбы порой длились по несколько дней. Невеста обрезала волосы и купалась в воде, освященной жрецами и жрицами. Клятв не приносили, но закатывали много пиров. Когда я думала об атлантианцах, мне всегда приходил в голову один обряд.

– Могу я кое-что спросить?

– Спрашивай что угодно.

Вонетта повернулась ко мне.

– Несколько дней назад я узнала о Присоединении. – Я теребила пояс халата. – Кастил сказал, что его нечасто выполняют, но будут ли этого ожидать вольвены? Или атлантианцы?

– На самом деле это зависит от участников. В одних случаях обмен кровью происходит, в других – нет. Но если обряд проводится, создается впечатление, что… связь становится крепче.

Вонетта пожала плечами, и я не могла не заметить, что она не кажется шокированной и не говорит о Присоединении как о чем-то сексуальном или постыдном.

– Это не всегда происходит на свадьбе. Я знаю случаи, когда это совершалось до или после.

Я кивнула.

– Но я не думаю, что этого ожидают от тебя, – быстро добавила она.

Я сдвинула брови.

– Почему?

Мгновение она изучала меня, а затем сказала:

– Ты не чистокровная атлантианка. Присоединение еще никогда не совершали с человеком, в котором течет смертная кровь.

– Потому что это продлевает жизнь смертному?

– Полагаю, да, дело в этом. Нечасто связанный атлантианец из первичной линии вступает в брак с человеком со смертной кровью. Это не запрещено, в отличие от Вознесения. – Она упомянула создание вампиров. – Такого просто никогда не делали.

Понятия не имею, что об этом думать. Если бы Присоединение продлило мою жизнь, это решило бы по крайней мере одну из завтрашних проблем, но я не знаю, как относиться к тому, чтобы связать свою жизнь с жизнью другого, и вообще к идее такой долгой жизни.

– Так или иначе, Кастил заскочил, когда искал моего отца, и спросил, нет ли у меня чего-нибудь достойного принцессы на свадьбу. Я сказала, что нет. Все мои вещи достойны королевы.

Я широко улыбнулась.

– Обычно невесты в Атлантии надевают красную или желтую вуаль, чтобы отвратить злых духов и дурные пожелания, – продолжала Вонетта. – Но Кастил сказал, что вуаль не годится.

Боги…

Какая внимательность.

– Поэтому я решила, что красное платье отлично подойдет. И оно будет тебе впору, разве что немного длинновато. Просто не бегай в нем.

– Постараюсь не бегать.

Она взяла платье и протянула мне.

– Под него надевается красная комбинация. Просто как основа. Тебе пора переодеться. Мне кажется, они скоро придут.

Вонетта вышла в гостиную. Трепет в моей груди усилился: казалось, там порхает десяток птиц. Я быстро надела шелковую комбинацию, едва прикрывшую бедра, а потом шагнула в платье из шелка и шифона, ниспадающее свободными складками. Присборенное на талии и облегающее грудь, оно напомнило мне платье, которое я носила в ночь Ритуала. Юбка просвечивала в двух прозрачных вставках на бедрах, и по всему платью тянулась изящная золотая вышивка в виде изысканных лоз. Вырез свободнее, чем остальная часть лифа, и бретельки слегка спускаются с плеч. В таком платье невозможно скрыть шрамы, но я все равно решила их больше не прятать.

– Платье великолепно, – позвала я.

Через мгновение Вонетта вернулась и улыбнулась при виде меня.

– Но бегать в нем совершенно точно нельзя.

Я опустила взгляд. Платье образовало алую лужу на плитках пола.

– Точно нельзя.

– Идем. Сядь. Посмотрим, могу ли я что-нибудь сделать с твоими волосами. – Она бросила мне мешочек. – Просто подержи.

Я поймала его и села на стул. Мешочек оказался на удивление увесистым, и я гадала, что в нем. Вонетта быстро вернулась из ванной со щеткой для волос и целым арсеналом шпилек.

– Я думала, что у меня густые волосы, – сказала она, собирая мои по бокам. – Но, проклятье, ты меня почти превзошла.

Поглаживая пальцами бархатный мешочек, я подумала о Тони.

– Мне иногда помогала заплетать волосы моя подруга. Не в такие косы, как у тебя, а всего в две, которые она потом закручивала в узел, чтобы спрятать под вуалью.

– Твоя подруга? В Солисе?

– Да. Ее зовут Тони. Вы бы друг другу понравились. Она вторая дочь – это означает, что ей предназначено вознестись, – пояснила я, пока вольвенка заплетала мои почти высохшие волосы. – Она понятия не имеет, кто такие Вознесшиеся на самом деле, а я понятия не имею, вознесется ли она теперь, когда я пропала.

– Киеран и Кастил рассказывали, что большинство жителей Солиса – невинные люди, не подозревающие о том, кто такие Вознесшиеся. Мне было трудно в это поверить, – призналась она, собирая косы и закручивая их в узел у меня на затылке. – Но чем больше я встречала Последователей, тем больше узнавала, что Вознесшиеся мастерски скрывают правду.

– Так и есть.

Я сглотнула и уставилась на балдахин, который слегка колыхался от ветра, проникающего через открытую дверь. Разум мне не подчинялся. Я думала о том, что будет сегодня вечером, когда первая группа Вознесшихся, вероятно, доберется до Предела Спессы.

– Мне ненавистно то, что должно случиться, – выпалила я.

Пальцы Вонетты застыли.

– Свадьба?