Королевство Тени и Света (ЛП)

Чтобы сломать чары Крууса, приходится пустить в ход кровь Смерти, и как только я это делаю, чары взрываются и исчезают, и я инстинктивно знаю, что они устремились прямиком к Круусу, чтобы предупредить его, что его чары сняты.

Я улыбаюсь холодно, как Смерть.

Потому что. Я. И. Есть. Смерть.

Пусть Круус приходит.

Пусть этот ублюдок приходит, проклятье!

Я подхватываю Лирику со льда, нежно баюкая её на руках, и снова взлетаю, направляясь обратно к Зеркалу, чтобы вернуть её в тот мир, к которому она принадлежит.

Наш мир.

Глава 49

Подражатель пытается перенять мои манеры

Лучше следи за собой, когда не можешь следить за мной^[64]

Мак

Я просыпаюсь от одурманенного сна, медленно, мучительно всплывая на поверхность из тёмного, бездонного озера кошмаров.

В каждом из них я была любовницей Крууса. В каждом из них я ненавидела то, кем была. Я безмолвно негодовала внутри, кипела отрицанием и яростью, пока мой рот произносил слова, которые я бы никогда не подумала, никогда не сказала бы ему. Даже через миллион лет.

Такое ощущение, будто кто-то контролировал мои сны, пытался исподтишка перепрограммировать меня, убедить, что я никогда не любила Бэрронса, что для меня всегда был Круус и только Круус.

Я барахтаюсь в запутавшемся одеяле, которое я чуть ли не обмотала вокруг головы — наверное, пока ожесточённо билась против ужасных событий, происходивших в моих снах.

— Ах, вот и ты, — мурлычет Круус. — Я начинал думать, что мне придётся присоединиться к тебе в этой куче и помочь выпутаться, — его глаза прищуриваются, сосредоточившись на моём лице, затем опускаются ниже, темнея и сужаясь от похоти.

Я знаю, как я просыпаюсь. Мои губы опухают, пока я сплю. Мама всегда называла это «коллагеновым поцелуем молодости». Мои волосы спутались и торчат, но мужчинам обычно нравится такой взъерошенный после постели вид и… ох, грёбаный ад, вот на что он уставился.

Во сне мне бывает жарко, и я раздеваюсь, не просыпаясь. Мои груди выставлены на всеобщее обозрение.

Я немедленно призываю гламур одежды.

Это не работает.

Ну естественно.

Круус нейтрализовал мои силы.

С рычанием подтянув одеяло и прикрыв грудь, я лихорадочно шарю ладонью вокруг, ища свою футболку.

Круус приподнимает её, улыбаясь, но улыбка не достигает его глаз. Затем он бросает её через плечо на пол. Его взгляд жёсткий, наполненный похотью и голодом, и я гадаю, а отражалась ли улыбка когда-либо в его глазах. Он всегда скрывал их гламуром? Или они постепенно изменились за те столетия, что он провёл здесь, работая над приумножением своего королевства и силы?

— Сдавайся, МакКайла. Ты не можешь победить. Только не против меня. Однажды ты уже оказалась подо мной и испытала лишь наслаждение. Как тебе твои сны прошлой ночью? Сегодня ты получишь повторение. И в каждую последующую ночь. До тех пор, пока не подчинишься. Маздан говорит мне, что перепрограммирование реальности травмирует спящего. Возможно, этой ночью я присоединюсь к нему в твоих снах. Понаблюдаю, как ты борешься. Ты неизбежно потерпишь неудачу. Ранее он уже перепрограммировал других. Сдавайся, МакКайла. Прими поражение и довольствуйся тем, что есть. Не будь плебейкой. Это ниже твоего достоинства. Ниже существ вроде нас.

Я в ужасе смотрю на него, прижимая одеяло к груди.

— Ты создал принца, который может ходить по Стране Снов, так? Он химичил с моими снами!

Какая страшная сила! Неужели Круус настолько дурак? Как и король до него, создавший амулеты, способные соткать иллюзию, сквозь которую не мог проникнуть даже он сам, неужели Круус создал оружие, которое однажды может стать его погибелью? Неужели они никогда не учатся на чужих ошибках? Как легко такой принц может проскользнуть в сны Крууса и со временем убедить его, что он, принц Снов, является королём, а не Круус. Каким опасным может быть такой принц! Игра с огнём, воистину.

Не осознавая собственного идиотизма, Круус склоняет голову набок, и его звёздные глаза мерцают.

— Да. И он подчиняется моим приказам. Маздан, — бормочет он.

Следующие события столь странные и неожиданные, что они как будто разворачиваются в замедленной съёмке.

Дверь в комнату открывается.

Входит Иерихон Бэрронс.

Круус поворачивается и улыбается ему.

Я моргаю. Круус улыбается Бэрронсу. Словно он рад его видеть. Он не просеивается в то же мгновение, чтобы создать между ними безопасное расстояние. Он просто улыбается и расслабленно сидит в каких-то трёх метрах от него.

— Ты призвал меня, мой господин, — бормочет Бэрронс.

— Да, Маздан.

Мои глаза раскрываются ещё шире, сердце ухает в пятки как камень, и я рычу:

— Ты. Не. Создал. Принца снов, который выглядит в точности как Иерихон Бэрронс.

И одевается как он, в элегантный итальянский костюм, накрахмаленную белую рубашку и кроваво-красный галстук.

Круус улыбается.