Королевы из захолустья

Мария-Антуанетта обожала свою портниху и принимала ее всегда по-дружески, что вызывало вокруг зависть и ревность, но тщеславная Роза им только радовалась. Она царила, и этим было все сказано. Марии-Антуанетте пришлось лично просить у мадемуазель Бертен согласия на шитье туалетов для принцессы де Ламбаль: Розе эта дама не нравилась.

Вскоре Роза одевала уже чуть ли не всю Европу. Каждый сезон куклы, наряженные в ее последние творения, отправлялись в Россию, Португалию, Англию. Портниха шила приданое для португальской инфанты, одевала герцогиню Мальборо, испанских принцесс, княгиню Вюртембергскую, шведский королевский двор, савойский королевский двор и многих других. Кончилось тем, что графиня дю Барри, все еще очаровательная, до последнего сохранявшая верность мадемуазель Пажель, все-таки перешла к Розе.

Разумеется, наряды стоили больших денег, но, как это ни покажется странным, Роза не купалась в золоте. Большинство ее клиенток, в том числе и ее величество королева, не отличались аккуратностью в расчетах и частенько забывали платить. Все же Роза купила недурное именьице в Эпинэ, дом на улице Майль и перевезла свой магазин, ставший слишком тесным, на улицу Ришелье… Случилось это в апреле 1789 года.

Увы! 14 июля было не за горами, и вскоре знатные дамы заторопились за границу, позабыв оплатить последние счета. Роза Бертен осталась верна королеве и проявила немало мужества. Когда Марию-Антуанетту посадили в тюрьму, Роза продолжала ее одевать, но, конечно, ни о какой роскоши уже речи не шло. В последнем чепце, который модистка принесла королеве в марте 1793 года, Мария-Антуанетта поднимется на эшафот…

Роза Бертен сделала королевский жест и сожгла в камине все неоплаченные Марией-Антуанеттой счета, чтобы не присоединяться на суде к ее обвинителям. Ни один из королевских поставщиков ее примеру не последовал. После казни королевы Роза уехала.

Она вернулась в 1795 году, ее вычеркнули из списка эмигрантов, но денег у нее уже не было. Ей хотелось снова заняться шитьем, открыть магазин, но в моду вошла строгая античная простота, а вычурные выдумки мадемуазель Бертен устарели.

Она это поняла, не боролась с новой модой, уехала из Парижа, и обосновалась в своем именье в Эпине и оттуда вместе с племянниками и несколькими верными друзьями следила за взлетами и падениями империи. Она умерла 22 сентября 1813, когда королем моды стал Луи-Ипполит Леруа.

Лукреция Коньяти, или Империя

Алмаз без огранки…

Пятнадцатый век близился к концу. В Риме только и говорили, что о таинственной любовнице старого Паоло Тротто, которую богач ревниво прятал от любопытных глаз. Известно о ней совсем немного: зовут ее Лукреция Коньяти, она из Борго Нуово, где ее мать, Дианора, по-прежнему занимается ремеслом куртизанки. Отец – случайный любовник, грек по имени Парис. Дианора утверждала, что он был князем, но, скорее всего, она пленилась его прекрасным именем. В Борго Нуово никто никогда не видел Лукреции, так оберегали ее в ожидании богатого любителя юной невинности. Им стал Тротто, заплатив Дианоре немалую сумму. Он увез девочку к себе, и с тех пор она жила во дворце под охраной немых стражей, купленных на рынке рабов в Венеции.

Рим сгорал от любопытства, и неистовее других жаждал увидеть таинственную красавицу папа Александр VI. Даже став римским папой, Родриго Борджиа не перестал любить женщин, папский дворец был наводнен незаконнорожденными отпрысками, и таинственность подобного рода действовала ему на нервы. В конце концов, не в силах противиться своему любопытству, святой отец пригласил Паоло Тротто на ужин в узком кругу, желая выведать о его столь тщательно охраняемом сокровище как можно больше. Неужели эта Лукреция (имя ему нравилось, так он назвал собственную дочь) в самом деле такая красавица, как о ней говорят?

Зная папу, Тротто мог бы всячески преуменьшать красоту своей подопечной: после ужина в папском дворце можно было и домой не вернуться. Папе ничего не стоило избавиться от попечителя и послать своих стражей за красавицей. Но хитроумный старик избрал другую тактику. Тротто стал расхваливать свою находку: да, она хороша, очень хороша, горазда красивее, чем о ней говорят. А прячет он ее потому, что она еще не готова к роли, для которой он ее готовит. Она алмаз, но алмаз нужно огранить, отполировать, превратить в бриллиант, чтобы он сверкал римскими ночами. Пока девчонка неуклюжа, невоспитанна, груба и, конечно же, недостойна быть представленной такому утонченному ценителю, как его святейшество. Сейчас ее обучают танцам, пению, умению одеваться… и раздеваться. Еще несколько месяцев, и Тротто (он в этом поклялся) сам подведет красавицу к ступеням папского трона.

Тротто хотел выиграть время, и Александр охотно согласился. Несколько месяцев? Так и быть. Но не больше!