Короли «Эмпайр-Хай»

Мой отец? Я подняла голову.

– Ты знаешь, кто он?

Дядя открыл рот, а потом закрыл его, так ни в чем и не признавшись.

– Знаешь, – ответила за дядю я.

Не понимаю почему, но я слепо верила в то, что этот секрет умер вместе с мамой. До ее смерти я никогда и не задумывалась об отце. Он нас бросил, бросил меня, так зачем мне желать с ним встречи? Но после смерти мамы я все чаще гадала: кем же был этот человек? Глупо, конечно, и маловероятно, но мне казалось, что, если я с ним познакомлюсь, я не буду чувствовать себя такой одинокой.

Кто знает, вдруг спустя шестнадцать лет у него пробудился хотя бы минимальный интерес к моей персоне?

– Кто он?

– Давай отложим этот разговор на другой день. – Дядя похлопал меня по плечу и встал. – Тебе нужно еще немного отдохнуть.

– Ты сказал, что он жил здесь, в этом городе. Значит, теперь его здесь больше нет?

– Малышка, твоя мама не хотела, чтобы вы познакомились. И я должен уважать ее волю. Должен. – Но он – все, что у меня осталось! – настояла я, вновь чувствуя, как щиплет глаза от слез. – Ты должен рассказать мне правду. Разве ты не видишь, что я иду ко дну? В этом городе я не могу нормально дышать! Я так одинока. – Я начала всхлипывать громче. – Мне так одиноко без нее.

Дядя присел на корточки и крепко обнял меня.

– Ты не одинока. Я с тобой.

От меня отвратительно пахло, а мои слезы и сопли оставляли пятна на рукаве его рубашки, но он все равно продолжал меня обнимать.

– Я с тобой. – Джим погладил меня по спине. – У тебя есть я.

Я сильнее прижалась к нему.

Дядя позволил мне выплакаться, пока слезы не иссякли. Я не могла передать словами, насколько была ему благодарна. Я знала, он изо всех сил старается поддержать меня.

Дядя Джим дал мне стакан воды и велел возвращаться в комнату. Я легла на кровать и уставилась в потолок. Мама жила здесь. В этой самой спальне. И смотрела в тот же потолок, что и я. Бывал ли здесь мой отец? Любил ли он ее когда-то? Возможно ли, что он все еще жил в этом городе и захотел бы увидеться со мной?

Я смотрела в потолок всю ночь. Наконец в окно проникли первые лучи солнца и загудели машины. Кеннеди принялась ворочаться во сне.

Я сделала для себя три важных вывода. Во-первых, ради нескольких минут оцепенения не стоит напиваться. Во-вторых, я никогда теперь не смогу заговорить с Феликсом или Мэттом, так как мне было ужасно стыдно за свое поведение. И в-третьих, нет смысла хранить тайну, если единственного заинтересованного в этом человека уже не осталось в живых.

Глава 11

Понедельник

Кеннеди сфотографировала меня, пока я доставала книги из своего шкафчика.

– Ты же понимаешь, что не можешь ходить так весь день. Мы все должны носить школьную форму.

На мне были худи с капюшоном, надвинутым на лицо, и солнцезащитные очки. Никто бы не заметил, что я нарушила правила и не надела школьную форму, потому что я до сих пор являлась невидимкой. На самом деле мне не хотелось нарушать правила. Но еще сильнее тем утром я боялась встретиться с Мэттом или Феликсом. А уж если бы один из них заговорил со мной… это стало бы сущим кошмаром!

Буду скрываться от них до конца своих дней.

Я поправила очки.

– Придется рискнуть.

– Хорошо, что тебя больше не мучает похмелье. – Кеннеди прокрутила фото на дисплее своей камеры. – Мне не терпится поскорее их обработать. Только взгляни на эту.

Я с неохотой сняла очки и посмотрела на экран. Что за черт? На фото стояли мы с Мэттом на вечеринке. Я смотрю на него, мои глаза горят, выглядело даже мило, если бы при всем при этом моя рука не лежала у него на подбородке. Я вырвала у нее фотоаппарат.

– Ты сняла, как я трогала Мэтта за лицо? Почему ты меня не остановила?

– Я думала, что тебе это… нравится.

– Нравится? Что ты хочешь этим сказать?!

Кеннеди рассмеялась и забрала у меня фотоаппарат.

– Даже не знаю. Что тебе приятно дотронуться до лица парня, с которым ты потом собираешься страстно поцеловаться.

– Удали это фото.

– Не-а.

– Кеннеди, я прошу тебя.

– Nunca.

– Отдай мне камеру. – Я потянулась за фотоаппаратом, но Кеннеди подняла его вверх, чтобы я не смогла дотянуться. Я подпрыгнула, но она отклонилась в сторону, а я едва не налетела на… да чтоб меня! На мистера Хилла. Он остановился. Повернулся. И бросил на меня тот полный ненависти взгляд, с которым всегда смотрел в мою сторону на уроках предпринимательства.

– Мисс Сандерс, вы переоденете этот свитер или собираетесь провести сегодняшнее утро в кабинете директора?

– Я сниму его, – едва слышно прошептала я.

На мгновение мне показалось, что мистер Хилл не расслышал меня, так как продолжал стоять и разглядывать меня с таким видом, словно я была кучей дерьма, в которое он вляпался. И в этом заключалась особая ирония, потому что мистер Хилл выглядел в точности как те ужасные люди, которые выгуливают своих собак и не убирают за ними, если те наделают свои дела на тротуаре. Засранец. Я тоже посмотрела на него, ожидая, что он сейчас нагнется и начнет вытирать подошвы ботинок.

– Я жду, мисс Сандерс, иначе я сейчас сам отведу вас к директору.