- Я тоже, - прошептал он. И так хорошо подавляемая в последние недели боль, вспыхнула с новой силой.
"Я попросту не успел", - подумал он и усмехнулся. Взглядом найдя на камне имена, на которые постоянно смотрел Какаши-сенсей, юноша вдруг вспомнил тот ужасный день так ясно, будто все произошло вчера.
Это были страшные техники, с которыми Узумаки едва мог справится, даже с помощью запечатанного в нем демона и энергией природы одновременно. И всему было четкое объяснение - реннинган. Жуткое доудзюцу Пейна, которым он восемь дней спустя наградил Шизуне ...
Наруто неосознанно сжал ладони в кулаки. Он снова не был рядом, когда этого требовалось. Но когда погиб Извращенный Отшельник, - Узумаки попросту не мог быть там... да и не смог бы помочь. Понимание этого пришло во время тренировок на Мекобузане. Старая жаба отчетливо дала понять это... Но в случае с Хатаке Какаши...
"Теперь вы со своими друзьями, сенсей..." - грустно вздохнул он, проводя пальцами по именам неизвестных ему людей, и прикрыл глаза. Имени учителя здесь не было. Его жизнь не принадлежала той войне, которая забрала всех этих шиноби и все же...
Шуршание сухой травы, и легкий шелест вытягиваемых из ножен мечей, отвлек его от мыслей. Наруто даже не шелохнулся, он ждал этого. Его наполняла дикая энергия. Ощущение каждого человека вокруг было настолько отчетливым, что становилось смешно...
- Сакура-чан, - тихо прошептал он. Девушка за его спиной вздрогнула, она в жизни не слышала, что бы кто-то мог передать столько всего одним едва слышным словом. Голос юноши был непривычно холоден. Исчезли беспечные нотки, поступившись местом жестокости, ненависти и насмешке.
- Да, Наруто-кун? - тихо ответила она и осмотрелась вокруг. Пятеро бойцов советника беззвучно обступали их, держа мечи наготове.