Короли вкуса

— Вот! — сунула ему под нос пирожное Вероника. — Это то, что Ильичев ел перед смертью. Какая-то Наташа, уборщица, унесла остальные. Ее номер недоступен, нужно узнать адрес и послать кого-нибудь к ней домой! Хоть участкового, чтобы она ни в коем случае не успела их съесть. А убийца, тот, кто отравил пирожные, — внизу, он пытается скрыться!

— А вы кто? — заинтересовался следователь.

— Я работу вашу делаю! — сорвалась на крик Вероника. — Человек может погибнуть, а убийца — сбежать! Может быть, вы хоть немного пошевелитесь?!

Следователь машинально взял у нее пирожное. Хорошо, если так же машинально от него не откусит.

— Задержите его хотя бы! — крикнула Вероника.

Ей было физически больно смотреть на лицо следователя и ощущать, как медленно и не в ту сторону крутятся шестеренки у него в голове. Дверь на лестницу оказалась рядом, Вероника бросилась туда. Понеслась, перепрыгивая через ступеньки. Слабо-слабо брезжила мысль: «А что я буду делать, когда окажусь на парковке?»

Серьезно — что? Врезать этому Живчику? Призвать к ответу? Пообещать кару небесную? Н-да, в плане однозначно присутствуют серьезные пробелы. Начать с того, что и плана-то никакого нет…

Вероника выскочила на улицу, понеслась к парковке и уже издалека с облегчением заметила, что Живчик еще там. Впрочем, облегчение быстро сменилось тревогой, когда послышался удар и после этого — громкий вопль Вована, исполненный поистине шекспировского трагизма.

Вероника прибавила ходу, обогнула несколько автомобилей и замерла, тяжело дыша.

Картина была неоднозначной. Живчик стоял, не то наполовину загрузившись в потрепанный «Логан», не то наполовину выгрузившись из него, и, раскрыв рот, смотрел вперед и вниз. Перед капотом, чуть ли не под колесами, валялся на асфальте Вован, держась за левую лодыжку. Вокруг него сверкали на солнце осколки разбитой фары.

— Меня сбили! — выл Вован. — Наезд на пешехо-о-ода! Лишение пра-ав!

— Да я даже не тронулся! — Живчик пальцем указал на Вована. — Этот псих просто подошел и разбил мне фару, сделайте что-нибудь!

То, что призыв «сделать что-нибудь» относится не к ней, Вероника поняла, как только мимо нее быстрым, уверенным шагом прошел парень в полицейской форме. Не следователь, похожий на Никитина, а другой.

— Руки покажите, пожалуйста, — обратился он к Живчику — с вежливостью, от которой кровь в жилах леденела.

Живчик побледнел, но руки медленно поднял.

— Хорошо, молодец. Давай, вот так.

Вован, почуяв, что ветер задул в правильную сторону, голосить перестал. Полицейский ловко застегнул наручники на запястьях Живчика. Сурово спросил:

— Запрещенные вещества, оружие имеются? Лучше сейчас сдать, добровольно. Зачтется.

— Да нет у меня ничего, вы с ума сошли?! — воскликнул Живчик.

Для убийцы он вел себя чрезвычайно хладнокровно. Безупречно разыгрывал полнейшее недоумение.

— Все так говорят, — вздохнул полицейский. И принялся сноровисто хлопать Живчика по бокам.

К машине подошел запыхавшийся следователь — отстал, видимо, и от Вероники, и от молодого коллеги. Он все еще держал в руке салфетку с пирожным. Слава богу, хоть не надкусанным. Вероника перевела дыхание и спросила:

— Вы нашли Наташу?

— Кого? — бросил на нее короткий взгляд следователь.

— Наташу, уборщицу! — мгновенно вновь закипела Вероника. — Она же отравится, пока вы тут…

— К Наталье Кругловой едет патруль, — отрезал следователь и шагнул вперед, к машине. — Так, а здесь у нас что? Сань?

Опер Саня показал ему мятый пустой пакетик с защелками, извлеченный из кармана Живчика. Внутри явно раньше хранилось что-то белое и порошкообразное, пакет был все еще пыльным. Живчик уставился на него с изумлением.

— Я не знаю, что это! Это не мое!

— Все так говорят, — весело повторил Саня. — Веришь — сколько лет на службе, и хоть бы один сказал: «Мое»! А что — этого я пока тоже не знаю. Но, по опыту, мел и стиральный порошок при обыске нечасто попадаются.

Следователь кивнул:

— Вызывай наряд. В отделение его, оформляйте. И этих тоже, как свидетелей. Будем разбираться.

— Я — жертва! — возмутился Вован, который уже стоял, опираясь на капот машины Живчика.

— Жертву — тоже в отделение. Чувствую, мне сегодня роман в десяти томах писать придется. А ведь обещал жене не задерживаться. Эх…

⁰⁹

Отделение находилось неподалеку, ехали едва ли десять минут. «Вот почему полиция прибыла так быстро», — подумала Вероника. По дороге она пыталась выспросить, что там с Ильичевым и Натальей Кругловой, но старший полицейский, назвавшийся капитаном Долининым, резко ее оборвал, сообщив, что вопросы здесь задает он. Разговаривать с Вованом, которого посадили в ту же машину, Долинин тоже не позволил.