Коромысло Дьявола

Кстати или не кстати, отнюдь не вся специальная литература предлагалась в переводе на новые языки, коими худо-бедно владел наш герой. Из чего интеллектуально и технологично вытекало: ему в скором будущем предстоит волей-неволей освоиться с чтением оригиналов и репринтов на древнегреческом языке и по-латыни. Соответствующие словари и учебные пособия наряду с первоисточниками без каких-либо технических чудес заурядно прилагаются на портативном терабайтном модуле памяти с высокотехнологичным сканером отпечатков пальцев пользователя.

Тем, кто тривиально скажет, будто древнегреческий и латынь мертвы в наш информационно-технологический век, советую взглянуть на нашего героя, удобно расположившегося на кровати с компьютерным планшетом-трансформером в руках. Он все-таки решил тщетно проверить, невзирая на предупреждение прецептора, насколько поддаются экстравербальному декодированию и эвристическому машинному переводу сакральные тексты его предтеч — Архонтов Харизмы.

Естественно, ни ему, ни его компьютерному обеспечению это не удалось. Пришлось призадуматься и озадачиться:

«Как читать, — Господи, помилуй, — философские и теологические трактаты, многотомные труды, учить древнегреческий, латынь и одновременно сдавать сессию?

Эх-ха! Бедному студенту не привыкать стать. Прорвемся как-нибудь, не оплошаем…»

Расплошным сверхъестественным образом новые заботы и хлопоты, нечаянные свалившиеся на него рыцарские дарования, вернее, уму непостижную Благодать, переданную ему на грани жизни и смерти путем искусственного дыхания, Филипп Ирнеев нисколько не проклинал. Не настолько он слабодушен и нетверд в вере в конечную милость Господню, чтобы дозволять себе обидчивое простонародное богоборчество или проваливаться в сомнительные гуманистические теодицеи современно мудрствующих философистов и демофилов.

«Как есть, так оно и есть. Вполне съедобно и удобоваримо. Только как его усвоить? Господи, помоги!»

Сейчас Филипп считает за благо, если ныне от него требуется вставать до рассвета, дабы своевременно свершить заутреню рыцаря-неофита. «Взойдет утренняя звезда в сердцах ваших… И после сколько времени для жизни получается!!!»

Как ему поведал прецептор Павел, любой аккумулирующий силу теургический ритуал, опосредующий связь между носителем харизмы и ее Подателем должно вершить исключительно в сумерках на рассвете или на закате. Время междуцарствия тьмы и света также наиболее благоприятно для тавматургических манипуляций и свершения соответствующих храмовых церковных таинств.

— Соответственно, антагонист божественной теургии и дивинаций — действенная ригористичная обрядовая магия, проистекающая от материального мира, совершается в те же мистические временные промежутки. Но ни в коей мере ей не способствуют ни темная полночь, ни солнечный полдень.

Так называемый «полуночный предрассудок» связан в основном с суеверным фетишизмом, направленным на часовой циферблат, и дилетантской профанацией магии чисел.

Обратите внимание, мой друг, на поверье простолюдинов о «третьих петухах».

С древнейших времен распространению «полуночного предрассудка» и многих ему присных немало способствовали Архонты Харизмы с целью ввести дезинформацию и затруднить доступ прозелитов к дееспособным и релевантным ритуалам натуральной магии в элементалях земли, воды, огня, воздуха, пустоты, тьмы и света…

Филипп мог читать «Пролегомены» как в текстовом режиме с экрана планшетки, так и общаться с виртуальной аудиовизуальной симуляцией наставника, озвучивающего субтитры. И текст и субтитры пестрят фак-справочными гиперссылками, выводящими к ответам на типичные, часто задаваемые вопросы и даже далее в глубь предмета изучения.

Так Филипп, кликнув на понятие «харизма — божественный дар — благодать», со злорадным удовольствием ознакомился с каноническим мнением конгрегации по вопросу, как и почему небезызвестные ему протестантские социологи Макс Вебер и Эрнст Трельч перепутали Божий дар с яичницей, безосновательно приписывая политикам, вождям, полководцам некие харизматические свойства, якобы позволяющие им мистически вести за собой народы и войска.

Тут Филипп не то чтобы не соглашался со Святым апостолом Павлом в вопросе о происхождении власти подлежащей и подчинении властям предержащим. Но предполагал — подлинный боговдохновенный текст апостольского Послания римлянам дьявольски и злоумышленно искажен до неузнаваемости.

Но, быть может, таким образом Бог испытывает на прочность крепость людской веры? Вводит нас в искушение свободой воли преклоняться ли, нет ли перед князьями и властями от века сего преходящими?

Так оно или нет, но Филипп Ирнеев допускал: всякая земнородная деспотия и тираническая государственная власть идут не от Бога, а от Дьявола, кому отдана на откуп вся слава земных царств-государств. Лишь милосердие Господне и страх Божий не позволяют какой-нибудь сатанинской державной власти предержащей беспредельно зарваться или разнузданно распоясаться. Не забывал он и об отцах христианской церкви, полагавших всякое государство большой разбойничьей шайкой.