Корона двух королей

— Где принцесса?! — Согейр спрыгнул с Ревущего и одним ударом обезоружил смельчака. — Я легат кирасиров! Королева приказала мне встретить Вечеру по пути в Паденброг! Где она?!

Он сбил безоружного с ног.

— Она у… ушла, — заикался слуга. — Ушла! Сказала нам оставаться тут. Никого с собой не пустила.

— И вы её послушали?!

— Она приказала. Сказала ждать! Сказала, что… отхлещет плёткой, как скотину, если ослушаемся. Пожалуйста, не убивайте!..

Согейр кипел от негодования. Где теперь её искать? Где?

Он отшвырнул слугу в сторону, вскочил на Ревущего и опрометью помчался по тропе сквозь щель между рогов богини, вперёд, во тьму серого камня и наступающей ночи.

Долина королей была лабиринтом из скалистых троп и дорожек, пройти по которым всегда было трудно, особенно если не знаешь, какой камень может тебя подвести. Сам Согейр выучил каждый бугор Долины, пока нёс на плечах гробы с телами короля Эдгара и принца Кирана, и прекрасно знал, как местные уступы бывают коварны.

Легат, ведя в поводу быка, долго брёл в наступающей тьме по узким тропинкам, которые петляли, извиваясь у него под ногами, как раненые змеи. Тут и там из земли пробивалась куцая растительность, побитая холодным ветром, и всюду росли альмионы. Камни, поросшие мхом, дышали смертью.

Очень быстро мороз начал колоть пальцы мужчины, а изо рта пошёл пар. Согейру было зябко и от мороза, и от страха, что голодный волк или та, чудовищных размеров саблезубая тварь, отродье Мериана и северной тигрицы, чью белую тушу часто видят среди камней, найдёт принцессу первой. Говорят, этот зверь только в одной Долине королей загрыз более двенадцати человек, но кто знает, сколько его жертв нашли свой конец в Диких горах? Те, кто его видел и выжил, богами клялись, что это чудище похоже на огромную кошку, но меняет цвет своей шкуры с белого на чёрный, чтобы прятаться во тьме. Клялись, что, когда оно злится, на его шерсти появляются яркие синие полосы. Размером то чудище с ангенорского быка, а в пасти запросто поместится половина взрослого мужчины. Сам Согейр видел его лишь однажды, на похоронах принца Кирана. Алебастрово-белый зверь мелькнул между скалами, оскалился, сверкнул серебряными глазами и исчез меж камней. Легат никогда бы не хотел повстречаться с этим чудовищем один на один.

От подступающей темноты не было спасения, и у легата оставалось всё меньше времени на поиски. Он повёл Ревущего по тропе между двумя скалами, по которой, как ему казалось, могла пойти и Вечера, предпочтя очевидную дорогу узким проходам и ступеням. Но он мог и ошибаться. Пройдя ещё пару лиг вглубь долины, он оставил быка, забрался на один из склонов и вгляделся вдаль, стараясь рассмотреть малейшее движение любой тени в серебряном свете луны или свет от костра, который могла развести Вечера, чтобы согреться, — что угодно, но он не видел ничего кроме камня. Он вгляделся во тьму, и его сердце пропустило удар, когда он увидел движение за одним из деревьев, но оказалось, что это была всего лишь ночная птица. Равнодушная к отчаянию Согейра чернота окутывала всё вокруг.

Звенящие скалы камертоном разносили по округе звон, когда их касался злой ветер, и будто напевали какой-то мотив, от которого всё внутри холодело. Согейр прокричал имя принцессы, но в ответ услышал лишь вой ветра. Неприятный озноб начал выкручивать ему раненую ногу, и та снова разболелась. Легат пожалел, что не взял с собой бурдюк с кантамбрийским вином, которое ему предлагала Нила. Сейчас он бы не отказался от пары хороших глотков, чтобы согреть продрогшие кости. Внезапно Согейр заметил вдали небольшой огонёк, который медленно двигался вдоль склона впереди, и в груди воина вспыхнула надежда. Он сделал несколько решительных шагов вперёд, но замер. Зеленоватая вспышка сверкнула всполохом и остановилась, скользнула медленно вправо-влево, будто кто-то вдали подавал сигналы, потом замерла и стала затухать, как гаснет факел, в котором догорает последняя смола, пока вовсе не исчез в черноте морозной ночи.

Согейр понурил плечи.

«Орвени». Он едва не попался на наживку возлюбленной Глуаса, как ребёнок. Кинься он вслед за ней, она бы завела его в самую глубь, откуда он бы уже не выбрался. Не иначе боги уберегли Согейра от ошибки. Легат перевёл дыхание и поднял вверх левый кулак, благодаря богов за помощь. Он огляделся. Что же делать дальше?

Мужчине ничего не оставалось, кроме как наощупь идти прямиком к склепу принца Кирана и молиться, чтобы Вечера оказалась там, а не в стороне сыпучих камней, которые в любой момент могли расползтись под ногами и увлечь идущего в глубокую расщелину, откуда не было выхода.