Корона Эллгаров

В поле он не пошел. Направился прямиком вниз по каменистой дороге, попутно пиная носками ботинок мелкие камни. Солнце принялось укрываться тучами, и теперь не так сильно припекало, возможно, дождь вскоре вовсе испортит погоду. Хотя сейчас ему было все равно. Ирс упорно шел через открытую поляну, поросшую скудной травой, чувствуя, как земля под ногами становилась все мягче и в ботинки начала просачиваться вода.

Легкий белесый туман окутывал тонкие изогнутые стволы деревьев, которые замерли, словно их застали врасплох в таком нелепом положении. Вон то, что справа, походило на проректора. В дальних лесах эти деревья вырастали под небеса, здесь же сиротливо ютились на более-менее сухих полянах, достигая трех-четырех метров в высоту.

Где-то тут и начинались болота. В отличие от Ердинских, здесь водилось полно живности, и даже изогнутые, торчащие из влажной земли корни деревьев не казались отвратительными. Мимо пронесся крупный буджар, сверкая огромными кожистыми крыльями. Эллгар взялся рукой за один из толстых корней, чувствуя, как под пальцами сминался тонкий слой яркого мха, и огляделся. Откормился-то как… За одного такого буджара бедняга Шонко мог выручить пару золотых. Для ворке это было несметным сокровищем и стоило того, чтоб нарушить королевский запрет.

— Куда же тебя занесло, Шонко?

Ирс обтер о штаны влажные от росы ладони и прошел дальше. Сейчас бы ему пригодилось тонкое чутье волка, и возможно, он слегка погорячился, отправляясь сюда один. Но что, в конце концов, тут могло приключиться? Наверняка беднягу Цукке загрыз какой-то дикий зверь, а хозяин и в самом деле запил и совершенно недостойным образом заставил волноваться свою жену.

Так говорил себе молодой человек, пробираясь все дальше. Когда понял, что его одежда совершенно не годится для подобных прогулок и ботинки вымокли окончательно, он притормозил и огляделся. Со всех сторон местность казалась совершенно однообразной, и если бы не одинокое черное деревце баярма, то и не понял бы, с какого края сюда явился.

Нужно было обращаться, это дало бы некоторое преимущество, но деревья мешали нормальному обзору. Сегодня явно не его день. Вообще не стоило покидать комнату. Нет, не стоило и глаза сегодня открывать! Ирс сердито топнул ногой и, почуяв что-то, опустил взгляд на залитую помутневшей водой траву у своих ботинок.

— Проклятье…

Порванный плетеный ремешок, который зацепился за какую-то корягу, явно раньше был ошейником, и вполне возможно, что принадлежал пропавшему псу.

— Твоя хозяйка сильно расстроится, если ты попал в беду, приятель. — Эллгар наклонился и схватил край ошейника, пытаясь отцепить его от торчащей из земли ветки.

Ремешок упорно не поддавался и пришлось дернуть его, просто отрывая кусок. Молодой человек поднял руку, разглядывая находку. Сейчас уже не осталось сомнений в том, что несчастный Цукке больше не вернется. Следы от внушительных зубов на ошейнике указывали на то, что пес мертв. Темная полоса на одном краю ремешка была вовсе не нанесенным рисунком. Теперь Ирс мог признаться себе в том, что ощущал запах крови.

— Мне жаль, Ханна… — Эллгар затолкал вещественное доказательство в карман штанов и снова обвел округу янтарным взглядом. — Где же ты, Шонко?

Юноша пнул торчащую ветку, которая посмела помешать ему поднять последнее, что осталось от верного Цукке. Но стоило носку ботинка ударом отломить заостренный конец коряги, как едва приметная вибрация прошла по земле, заставляя дрожать воду. Ирс нахмурился и отступил назад, мрачно глядя, как ветви деревьев прогнулись под внезапными порывами сырого ветра, принося с собой тихие голоса. Создавалось впечатление, что звучали они отовсюду, наполняя потемневший лес сухим дрожащим шепотом.

— В горсти жизнь — в мертвую врасти…

Ирс резко обернулся, прислушиваясь и обвел взглядом болота. Дрожащие бледные огоньки, словно глазницы призрачных созданий, вспыхивали один за другим.

— Не сдайся ни смерти, ни свету, ни слезам…

— Не сдайся…

— Не сдайся…

Голоса становились все настойчивее, пока сильнейшая дрожь не сотрясла землю, заставляя брызги воды и вязкой земли взметаться к небу, выпуская на волю призванное создание. То, что Ирс ошибочно принял за корягу, оказалось изогнутым шипом на сгорбленной спине исполинской твари. Существо на удивление проворно развернулось к потревожившему его юноше, оскалив отвратительную пасть. Пустые глазницы на полуразложившейся морде тлели тусклыми углями.

— Урлах… — сипло выдохнул Эллгар и моментально обратился, уклоняясь от удара громадной костлявой руки существа.

ГЛАВА 24

Говорят, каждый урлах когда-то был человеком. И теперь он мертвец, восставший из могилы. Одни по непонятным причинам восстают сами, но большую беду доставляют другие — те, кого призывают живые. Только сильная черная магия, отравляющая душу, может поднять это существо, придавая ему силу и мощь, превращая в практически бессмертное чудовище. Чем сильнее ненависть и злоба вызывающего нежить, тем больше и безобразнее будет призванный урлах. И тем яростнее будет он атаковать, уничтожая все на своем пути.