Корона из жемчуга и кораллов

– Пожениться, – повторила я.

– Как только нам исполнится восемнадцать. Наши отцы всегда этого хотели, я думаю, чтобы объединить две семьи. Они всегда были как братья друг для друга, а теперь и правда ими станут.

– Но мы не можем пожениться, – выпалила я. – Мы не любим друг друга.

Он вздохнул с отчаянием.

– Любовь не является обязательным условием для брака, Нора. Ты думаешь, Зейди полюбит принца Сирена?

Он выплюнул это имя как горькую косточку.

– Мои родители женились по любви, так же, как и твои. Если мы поговорим с ними, скажем им то, что рассказала мне Зейди прошлой ночью, возможно, они изменят свое мнение.

Но Сэми уже выглядел смирившимся.

– Старейшины приняли это решение, не наши родители. Так уж случилось, что они тоже этого хотели.

Сейчас я была слишком потрясена, чтобы плакать. Я не знала, какой будет жизнь без Зейди, но я совсем не ожидала этого.

Наша лодка начала раскачиваться, когда Сэми пересел ко мне.

– Могло быть и хуже, – мягко сказал он. – Они могли бы устроить все так, чтобы мне пришлось жениться на Элис. А тебе пришлось бы остаться с кем-то другим. Ты бы этого хотела?

Я сжала руки в кулаки в складках юбок.

– Нет, конечно же, нет. Просто прямо сейчас все это слишком. Я никак не могу разобраться с этим.

– По крайней мере, вы будете обеспечены всем необходимым. А когда я стану губернатором, то буду противостоять иларийцам в отличие от своего слабохарактерного отца.

Я бросила на него взгляд краем глаза.

– Осторожнее, Сэми. Твой отец не настолько слаб, чтобы не исполосовать тебя, как морскую змею, если он услышит, что ты такое говоришь.

Он обнял меня за плечи, и тогда я поняла, почему мы никогда бы не смогли пожениться: потому что когда он прикасался к Зейди, он делал это почти благоговейно, как если бы она была хрупкой, как птичье яйцо, ко мне же он прикасался как брат к сестре. В его прикосновении ощущались комфорт и уверенность. Мужчина должен был бы завидовать каждой волне, прикасающейся к телу его возлюбленной, а не класть ей руку на плечо как на подушку.

Я высвободилась из-под его руки.

– Сейчас я должна найти Зейди. У нас не было возможности поговорить.

Я была рада, что он не пытался меня остановить, но мне было интересно, что он на самом деле чувствовал по поводу нашей помолвки. Было ли это просто потому, что я была лучшим человеком после Зейди, или он действительно верил, что может любить меня так, как муж любит жену?

Я пыталась увидеть в нем не просто лучшего друга, но и завидного жениха. Сегодня он был одет в великолепную тунику и брюки, а его волосы искусно уложены и зафиксированы – ну или были зафиксированы, прежде чем он их взлохматил. Но когда я взглянула в его глаза, то увидела того же вредного мальчишку из моего детства, того, который сбросил якорь, не закрепив трос, и сказал отцу, что это была моя вина. Того, который однажды украл мою тунику, и поэтому мне пришлось возвращаться домой после погружения, натянув свои юбки, как платье. Когда его глаза, обрамленные длинными темными ресницами, которым завидовали многие девушки, встречались с моими, я не чувствовала ничего, кроме той любви, которую я испытываю к своей семье.

– Я зайду завтра днем, – сказал он. – Когда уйдут ваши родители. Скажи Зейди… Скажи ей, что старейшины не ошиблись.

Мне удалось слегка улыбнуться.

– Ты должен ей сам рассказать. Спокойной ночи, Сэми.

Я потянулась к лестнице, ведущей на причал, когда ощутила его ладонь на моей.

– Я ведь тоже об этом не просил, ты же знаешь.

Холод в его голосе изумил меня, и я осознала, что уязвила его гордость своей реакцией на рассказанные им новости. Сэми был добрым и красивым, и однажды он мог бы стать отличным руководителем. Любая девушка мечтала бы выйти за него замуж. Но мне было необходимо, чтобы он понял, что почувствовала я.

– Я не моя сестра, Сэми, – сказала я ему как можно мягче.

– Я никогда этого и не говорил.

Наши глаза встретились еще на мгновение, прежде чем я выбралась из лодки, оставляя Сэми одного в темноте.

Я все еще пыталась переварить новости Сэми, когда отправилась на поиски Зейди. Я обнаружила ее окруженной другими девушками с церемонии отбора и была счастлива видеть сестру улыбающейся. Золотисто-карие глаза Зейди начали затуманиваться, когда она сделала еще один глоток вина. Обычно нам не разрешалось употреблять алкоголь, но сегодня, казалось, никакие правила не действовали.

– Ты, должно быть, завидуешь своей сестре, – сказала мне женщина маминого возраста. – Она уедет из Варинии. Она выйдет замуж за принца.

Как будто я была не в курсе.

– Да, мэм, ей очень повезло.

– Подумать только, если бы ты не высвободила ее много лет назад из той рыболовной сети и не порезала свою щеку, то, вероятно, ты могла бы стать избранной сегодня. Должно быть, сложно не винить сестру в своем несчастье?

Я снова взглянула на эту женщину и почувствовала то же странное ощущение в своем животе, подобное извивающемуся морскому угрю. Это была мама Элис.