Корона из золотых костей

– Они не простят.

– Я… надеюсь, что простят.

Он поднял брови.

– Очень милостиво с твоей стороны, Поппи.

– Они же меня не убили…

– Они хотели убить.

– Спасибо за ненужное напоминание.

– Очень даже нужное, – возразил он ровным голосом.

Я подавила желание швырнуть в него сыром.

– Моя надежда на то, что они не пропадут на веки вечные в Бездне, не означает, что я согласна с тем, что они пытались со мной сделать.

– Ну а я надеюсь, что пропадут.

Я проигнорировала его замечание.

– Ясно, что их очень сильно ввели в заблуждение.

– Что ты имеешь в виду?

– Я пытаюсь сказать, что они были не такими, как Аластир, Янсен и те в масках Последователей. У последних были очень крепкие взгляды и их ничего бы не изменило. – Я бросила сыр на тарелку. – А люди из Покоев? И другие, которые могут что-то знать или испытывать сомнения? Какое бы мнение у них ни составилось, его можно изменить. Эта зараза не… фатальна. Они не безмозглые гирмы или Жаждущие.

– А для меня она фатальна, – заметил Кастил.

Я слегка вздохнула.

– Если бы люди в Покоях передумали до того, как стало слишком поздно, и выжили, я бы не хотела их убивать.

Он открыл рот, ставя стакан на покрытый кремовой скатертью стол.

– Знаю, что ты собираешься сказать. Ты хотел бы видеть их мертвыми. Но я, если их ввели в заблуждение, хотела бы, чтобы они получили второй шанс. И потом, – подчеркнула я, – наказать их должным образом. Очевидно, что им вдолбили это в головы или… промыли мозги. Что касается тех, кто знал о заговорщиках. Тех, кто сейчас испытывает сомнения. Все это можно изменить.

Он пристально смотрел на меня, поглаживая пальцем край стакана.

– Ты в самом деле в это веришь?

– Да, верю. Нельзя убивать людей только потому, что они сомневаются. Так поступают Вознесшиеся. И если мы не верим, что люди способны менять образ мыслей, убеждения и поведение, то какой смысл давать Вознесшимся шанс измениться? Какой смысл надеяться изменить хоть что-то?

– Твоя взяла, – пробормотал он, наклоняя стакан в мою сторону.

– Ты не веришь, что люди способны меняться? – спросила я.

– Верю, – признался он. – Просто меня не заботит, способны ли меняться те, кто причинил тебе вред.

– О.

Я взяла еще один кубик сыра. Впрочем, он меня не удивил. Я перешла к тому, что мы совсем не обсуждали, даже когда это всплыло в разговоре с Джаспером.

– Но это должно тебя заботить. Я не хочу, чтобы людей убивали только потому, что они не доверяют мне или не любят меня. Не хочу в этом участвовать.

– Ты просишь меня заботиться о тех, кто, возможно, знал о заговорщиках, которые предали не только меня, но и тебя, – тихо возразил он. – Если называть вещи своими именами, они совершили государственную измену против нас.

– Да, но убеждения и сомнения, которые не вылились в действия, не равнозначны измене. Если есть доказательства, что они знали и ничего не делали, их нужно представить к суду. Или Атлантия ничем не отличается от Солиса в том, что касается отправления правосудия?

– Атлантия верит в правосудие, но есть исключения. А именно – как ты уже догадалась – государственная измена.

– Тем не менее, если людей ввели в заблуждение, им нужно дать шанс на искупление, Кас.

Его глаза вспыхнули ярким янтарем.

– Ты нечестно играешь, принцесса, зная, как я люблю, когда ты меня так называешь.

Уголки его губ чуть-чуть приподнялись.

Он негромко хмыкнул.

– Уже обвела меня вокруг пальца?

Я подавила улыбку.

– Я бы обвела тебя вокруг пальца, если бы ты со мной согласился.

Кастил рассмеялся.

– Я согласен. Но… согласен только при условии, что выслушаю их. Пусть они изложат свои доводы. Они должны в самом деле быть убедительными, чтобы сохранить их жизнь.

Мой победный возглас замер на губах.

– Мне не нравится твое условие.

– Очень плохо.

Я прищурилась.

– Прости, – проговорил он, но в его голосе не слышалось извинения. – Я лишь хотел сказать, что мы достигли компромисса между нашими желаниями. Я пошел на уступки. Я дам им шанс.

Я не знала, какой шанс он им даст, но это был… компромисс. Уже неплохо.

– Ладно. Тогда я тоже пойду на уступки.

– Должна, потому что ты практически получила что хотела, – с усмешкой заметил он.

Да, но я не была уверена, что многие смогут его убедить.

Кастил долго молчал.

– Я серьезно намерен дать людям второй шанс. Пусть докажут, что они не станут для нас проблемой. Но если начнут действовать в соответствии со своими настроениями или я заподозрю их в таких намерениях, то не могу обещать, что буду ходатайствовать о помиловании.

– До тех пор, пока твои подозрения будут основаны на доказательствах, а не на эмоциях, я согласна.

Его губы изогнулись в полуусмешке.

– Только посмотри на нас: договариваемся, кого убивать, а кого миловать.

Я покачала головой.

– Никогда не думала, что буду вести такой разговор.

– Но у тебя неплохо получается, – промолвил Кастил.

Я фыркнула, играя ножкой бокала.

– Надеюсь, до этого не дойдет.

– Я тоже надеюсь.

– А что с семьями Аластира и Янсена?