Корона из звезд

– Он не даст тебе уйти, – продолжал Ольфур, – ни за что на свете. Слишком во многих гильдейских мирах ты объявлен в розыск. А значит, он уничтожит твой корабль, как только будет уверен, что прелестница баронесса в безопасности. Кранит, старина, ты ведь и вправду, кажется, самый старый мой друг, хочешь ты этого или нет. И я огорчусь, если ты так бесславно сгинешь. Конечно, при условии, что сам я выберусь из этой переделки и смогу дальше наслаждаться жизнью подобно…

– Ближе к делу.

– Я не допущу, чтобы с моей Музой что-нибудь случилось, – Ольфур по-прежнему держал в руках взрывошейник, но, казалось, давно о нем забыл. – Муза, ты слышишь меня?

– Я тут, – она немного наклонилась, чтобы попасть в объектив камеры.

– Я тебя очень люблю, – сказал Ольфур.

– Я тоже очень тебя люблю, – отозвалась она.

У Кранита все перевернулось в животе.

– Эй, что ты собрался делать?

Ольфур поднял указательный палец правой руки.

– Слышишь? Они закрывают ворота ангара.

Кранит не мог этого ни видеть, ни слышать, но поверил на слово. Конечно, они закрывают ворота, а как иначе.

– Еще две минуты, и створки сомкнутся окончательно, – сказал Ольфур. – Через шестьдесят секунд я катапультирую спасательную капсулу с вашей подругой. Она еще успеет проскользнуть сквозь щель в космос, но кому-то придется ее подобрать. Курс, на который ляжет капсула, я тебе уже переслал, ваш бортовой компьютер сам произведет все дальнейшие расчеты. Наше с тобой время вышло, старина – а значит, кто-то из нас должен расчистить путь, чтобы хоть один из наших кораблей смог уйти. И поскольку моя Муза сидит рядом с тобой, а я никогда не допущу, чтобы она погибла бок о бок с таким негодяем, как ты, – жребий, как это ни глупо, выпадает мне.

Кранит на миг лишился дара речи, а Муза сказала:

– Я не хочу, чтобы ты умирал, Ольфур.

– Я тоже этого не хочу, – отозвался карлик. – Но это, увы, неизбежно… Кранит, пообещай мне, что позаботишься о ней. По-настоящему пообещай!

Кранит молча кивнул.

– Ну, бывайте, – сказал Ольфур. Изображение на экране погасло, и на его месте снова появилась снятая с высоты птичьего полета посадочная площадка, на которой толпились солдаты с Хадратом во главе.

– Мне грустно, – сказала Муза с каменным лицом.

Снаружи взвыли сирены, и где-то поблизости раздался взрыв.

24

За несколько минут до того, как Ольфур открыл огонь по якорям и взрывная волна отбросила его корабль от посадочной площадки, Иница и Гланис показались в дверях трюма. Заломив правую руку ей за спину, Гланис приставил бластер к ее виску. Они стояли в шаге от порога, трап был по-прежнему убран. Между ними и Хадратом зияла бездна.

Дядя Иницы подошел к самому краю посадочной площадки. Солдаты с ракетными рюкзаками собрались было последовать за ним, но он взмахнул рукой, и они остались на месте.

– Так значит, лейб-гвардеец, – сказал он, окинув взглядом кориантумскую форму Гланиса. – Всякие ходят слухи о последнем оружейнике Амуна, но ни разу не слышал, что к старости он стал снисходительнее к людям. С каких это пор Кранит берет в напарники предателей?

Выходит, он знает, кто сидит в кабине, подумала Иница. Ничего удивительного в этом не было – у Гильдии повсюду глаза и уши. Вполне возможно, его узнал еще этот Кальтар Пин и перепродал ценные сведения через цепочку посредников.

Голос Кранита раздался из динамика прямо у них над головой:

– Дочь барона не похитишь, не имея связей среди ее ближайшего окружения.

– Насколько я знаю, – сказал Хадрат, – ты похитил ее из-под носа у Ордена, прямо с ведьминского корабля. Разве не проще было, скажем, сговориться с паладином?

– Перейдем к делу, – резко потребовал Гланис и так ткнул дулом Инице в висок, что та сморщилась от боли.

Хадрат раскинул руки, демонстрируя, что открыт для любых предложений.

– Ну, и каков же ваш план? Что дальше?

– Они обещали не причинять мне боли! – крикнула Иница в сторону посадочной площадки.

– Тихо! – рявкнул Гланис.

Хадрат изучал его с любопытством человека, который разглядывает насекомое, прежде чем его прихлопнуть.

– Не нужно грубостей, солдат.

Но он сказал это без тени сочувствия. Хадрат примчался сюда не потому, что ему дорого было благополучие Иницы.

– Предложение у нас следующее, – невозмутимо проговорил Гланис. – Мы доставим баронессу целой и невредимой нашему заказчику. Тут все просто: вы не станете нам мешать, и с баронессой ничего не случится. Но если вы попытаетесь нас задержать, мы переломаем ей все кости, одну за другой.

Иница полагала, что в этот миг Кранит раскусит ее план. Прежде чем он успел вмешаться, она закричала:

– Вирикаан! Они везут меня к барону Тантору. Он заплатил им, чтобы они меня…

Конец фразы потонул в крике, она скорчилась, словно от боли, – чтобы солдаты поверили, что Гланис едва не вывихнул ей руку.

Дядя холодно наблюдал за ней.

– Тантор Вирикаанский всегда был глупцом. Я предупреждал об этом Зеффрена, но нет же, надо было пообещать барону твою руку. Зеффрен из тех дураков, которые не выносят, когда им дают советы.