Корона мечей

Мало ли чего она хотела! Она же не ребенок. Ей много раз приходилось вести переговоры и в большинстве случаев удавалось добиться желаемого. Мерана способствовала прекращению трех войн и помешала началу почти двух десятков их, не раз встречалась лицом к лицу с королями, королевами, военачальниками и умела заставить их по-новому взглянуть на ситуацию, прислушаться к разумным доводам. И все же… Она пообещала себе, что у нее не вырвется ни единого слова жалобы, сколько бы раз этот человек ни заставлял ее изображать служанку, лишь бы только из-за угла коридора появилась Сеонид, или Масури, или Фаэлдрин, или кто-нибудь еще. О Свет! Если бы она могла закрыть глаза и, снова открыв их, обнаружить, что все происшедшее с тех пор, как она покинула Салидар, было дурным сном!

Удивительно, но Кадсуане привела их прямо в расположенную глубоко в недрах дворца маленькую комнату, которую занимали Бера и Кируна. Комнату для слуг. Узкое окно, пробитое высоко в стене и тем не менее оказавшееся на одном уровне с каменной мостовой двора, пропускало мало света, и помещение выглядело мрачновато. Плащи, седельные сумы и несколько платьев свисали с деревянных крючков, вбитых в потрескавшиеся оштукатуренные желтые стены. Голый деревянный пол был весь в щербинах, хотя чувствовалось, что их пытались заровнять. Крошечный покорябанный круглый столик стоял в одном углу и такой же обшарпанный умывальник с потрескавшимися тазиком и кувшином – в другом. Мерана бросила взгляд на кровать. Она выглядела ненамного у́же той, которую Меране приходилось делить с Сеонид и Масури, через две двери отсюда. Эта комната была больше, может, на шаг в длину и в ширину, но она не предназначалась для троих. Койрен и остальные, кого держали в палатках айильцев как пленниц, вероятно, и то жили в лучших условиях.

Бера и Кируна отсутствовали, зато тут была Дайгиан, полная бледная женщина, носившая в длинных черных волосах тонкую серебряную цепочку с круглым лунным камнем, который свисал посреди лба. На корсаже ее темного кайриэнского платья были четыре цветные нашивки, а юбка имела белые вставки, показывающие, из какой она Айя. Младшая дочь одного из мелких Домов, она всегда чем-то напоминала Меране зобастого голубя. Как только появилась Кадсуане, Дайгиан выжидательно вытянулась на цыпочках.

В комнате был лишь один стул – чуть побольше табуретки, разве что со спинкой. Кадсуане со вздохом опустилась на него:

– Чая, пожалуйста. Два глотка того, чем угощал меня этот мальчик, и мой язык превратился бы в подошву.

Свечение саидар, не очень сильное, тут же окружило Дайгиан. Помятый оловянный чайник поднялся со стола, и потоки Огня нагрели воду, в то время как Дайгиан открыла маленький, окованный медными полосками чайный ларчик.

Не имея выбора, куда сесть, Мерана устроилась на постели и расправила юбки, ерзая на комковатом матрасе и пытаясь привести в порядок мысли. Возможно, это будут самые важные переговоры из всех, которые она когда-либо вела. Через некоторое время к ней присоединилась Анноура, усевшаяся на краешке матраса.

– Судя по тому, что ты здесь, Мерана, – отрывисто сказала Кадсуане, – можно сделать вывод, что слухи, будто этот мальчик покорился Элайде, лживы. Не смотри так удивленно, дитя мое. Или ты думаешь, что мне неизвестно о твоих… связях? – Она произнесла это слово таким тоном, что оно прозвучало почти как грязная солдатская брань. – А ты, Анноура?

– Я здесь только как советница Берелейн, хотя, по правде говоря, она не слишком прислушивается к моим советам, потому что любит во всем первенствовать. – Тарабонка высоко держала голову и говорила уверенным тоном. Хотя, как обычно, когда ей бывало не по себе, потирала одним большим пальцем другой. Вряд ли она смогла бы достичь успехов в переговорах, имея такую привычку; смысл этого жеста легко разгадает любой внимательный наблюдатель. – Что касается остального, – осторожно подбирая слова, продолжала Анноура, – я пока не пришла к окончательному решению.

– Мудрый подход, – пробормотала Кадсуане, не сводя взгляда с Мераны. – Складывается впечатление, что в последние годы большинство сестер вообще забыли, что такое разум и осторожность. Были времена, когда Айз Седай принимали решения, лишь спокойно взвесив все обстоятельства и не забывая прежде всего о благополучии Башни. Только вспомни, Анноура, чем для этой девочки Санчей закончилось вмешательство в дела ал'Тора. Если ходить рядом с кузнечным горном, можно очень сильно обжечься.

Мерана вскинула подбородок и покрутила головой, чтобы избавиться от ощущения, будто ей трудно дышать, но тут же прекратила – до нее дошло, что она делает. Эта женщина ничуть не выше ее по положению. Хотя не совсем так, если вдуматься. Просто Кадсуане была сама по себе значительнее любой другой сестры.