Корона мертвого короля (СИ)

Аркано и Фредо спешились, и чернокнижник, добровольно взваливая на себя обязанности конюха, подхватил уздечки обоих лошадей, намереваясь поставить их в стойло. Медведь же, согласно кивнув, отправился договариваться о комнатах.

Дверь заскрипела, открываясь, пропуская главнокомандующего в полутемный, мрачный зал, в конце которого сиротливо стояла деревянная стойка. На стойке тускло горел огонек плавающего в миске с маслом фитиля; за стойкой мрачнел тучный хозяин заведения.

— Мест нет, — поприветствовал он зашедшего мужчину, — Проваливай.

— Не понял.

Аркано, будучи человеком, не привыкшим к отказам, сдвинул брови и, поигрывая мускулами, подошел ближе. Ступал он нарочито тяжело, старался выглядеть как можно более грозно, и даже голову наклонил по-бычьи, глядя на собеседника исподлобья.

— В окнах свет не горит, значит, у тебя есть свободные комнаты! А если нет, то чего ж ты тут сидишь?

— Работа у меня такая, — не остался в долгу хозяин, — Свет не горит — значит, все спят. Сказано тебе — нет комнат, не могу сюда пустить, уходи!

Позади снова заскрипела дверь — вошел Фредо, успевший услышать окончание фразы неприветливого собеседника Медведя.

— Уходить? — князь вопросительно изогнул бровь, — Но на улице скоро совсем стемнеет, где же нам ночевать?

— А мое какое дело? Валите из деревни ко всем чертям, да рысью, что б к темноте и духу вашего здесь не было!

В последних словах его главнокомандующему почудилась дрожь, и он насторожился, вглядываясь в собеседника пристальнее. Немолодой уже человек, можно даже сказать, что старик… Тучный, одышливый, очень неприятный и неопрятный на вид. Глазки маленькие, свинячьи; губы толстые, нос картошкой. Одет в засаленную рубаху, штанов за стойкой не видно, и грязный фартук поверх нее. Типичный держатель постоялого двора, казалось бы, ничего необычного…

Аркано нахмурился. Да-да, ничего необычного, кроме затаенного ужаса в маленьких глазках, кроме то и дело вздрагивающих толстых рук, и трясущихся время от времени губ. Совсем ничего необычного, кроме того, что старик напуган до полусмерти. Но кем он может быть напуган?

В голову сразу пришли мысли об охотнике, и мужчина посерьезнел. Если он прав, и этого человека так напугал тот молодчик с флейтой… То как, черт возьми, он исхитрился обогнать их и прибыть сюда первым?!

Ладно, в любом случае, лучше все выяснить.

— Чего вы боитесь? — вопрос был задан вовсе не Медведем, а неожиданно опередившим его князем. Фредо, внимательно изучающий держателя постоялого двора, пришел, по-видимому, к тем же выводам, что и его молочный брат, и решил задать вопрос напрямую, не задумываясь о такте. Впрочем, спрашивал он довольно мягко, где-то даже сочувствующе, что вполне могло вызвать в хозяине расположение.

Неизвестно только, вызвало или нет.

Толстяк затрясся еще сильнее, весь заходил ходуном, завибрировал, глядя на незваных постояльцев с выражением такого невыразимого ужаса, что Аркано вдруг понял с удивительной ясностью: не охотник так напугал его. Нет, не охотник это был, определенно не он… Людей так не боятся. Такой ужас внушают только твари.

— Не… не… не… — залепетал хозяин и, попятившись от собеседников, прижал руки к груди. Лицо его стало умоляющим.

— Уходите же! Уезжайте отсюда, глупцы, или они разорвут вас! Уже много месяцев я не позволяю никому останавливаться у меня, но они иногда требуют… велят мне заманивать постояльцев, а потом ни один не выживает! Они разорвут вас в клочья, они высосут вашу кровь до капли! Уезжайте! Спасайтесь!..

— Кто — они? — Фредо, верный своему выдержанному характеру (из себя его выводил только Медведь), хранил олимпийское спокойствие, внимательно глядя на собеседника. Зеленые глаза его в свете тусклого огонька на столе начинали отдавать серебром.

Хозяин сжался, съежился, пытаясь спрятаться за стойкой. Голос его при ответе несколько раз сорвался.

— Н… оофт…Ноофу… Ноофеты!

Путники медленно переглянулись. Ни для одного из них это слово не представляло загадку, оба прекрасно были осведомлены о том, что за твари имелись в виду, но ни один, тем не менее, не был напуган.

Аркано — потому что был не только главнокомандующим княжеской армией, и княжеской стражей, но и являлся главным специалистом по уничтожению разного рода темных тварей, и с подобными уже как-то сталкивался. Фредо — потому что был чернокнижником, в силах своих был совершенно уверен, и какой-то сверхъестественной падали не опасался.

— Странно, я думал, ноофеты — падальщики, — задумчиво проговорил он, поигрывая висящей на поясе шпагой, — А эти, стало быть, и свежатинкой не брезгуют, ну-ну…

— Вы не понимаете?! — хозяин постоялого двора задушено всхлипнул, обхватывая себя руками, — Бегите, убегайте, спасайте свои жизни! Ноофеты — проклятие нашей деревни, они не знают жалости! Они придут сюда в полночь… Уезжайте из деревни до того, как часы пробьют двенадцать раз!

Аркано широко улыбнулся, почти оскалился и, поправив на поясе меч, легонько побарабанил пальцами по стойке.