Корона скифа

В доме Асинкрита Горина полицмейстера не ждали. В прихожей его встретил граф Разумовский. Вот уж кого видеть Шершпинский никак не хотел!

— Дмитрий Павлович принимает?

Как бы сам с собой беседуя, Разумовский сказал:

— Коли, болит пузо, забить три арбуза, коли, болят ноги — отсечь на пороге!

Шершпинский хотел осадить зловредного старика, но решил не обращать

внимания на его выходки. Потом, можно и посчитаться.

— Доложи, что я к нему с визитом.

— Хоть вези там, хоть не вези там, нет у нас места таким паразитам!

— Ах, ты пень трухлявый! Да я тебя в порошок сотру!

Неизвестно, чем бы кончилась перепалка, но в прихожую выглянул

Давыдов:

— Роман Станиславович? Чему обязан?

— Да вот, заехал. Наслышан о ваших удивительных опытах. Весь город о них только и говорит. Решил полюбопытствовать.

— Врачи, должно быть, жалуются?

— Не скрою, что и это есть, но я, ей богу, не с проверкой или претензиями. Любопытство заело. Рассказывают, что вы просто чудеса творите! Человека насквозь прозреваете. Ваши маятники, зеркала и чудодейственные составы у всех на устах сегодня.

— Всё это, Роман Станиславович, весьма преувеличено молвой. Не вам объяснять, как порой растут и множатся слухи. Да вы, проходите, проходите. Раз уж пришли, то, конечно, постараюсь удовлетворить ваше любопытство.

Шершпинский прошел вслед за Давыдовым в просторную комнату, где по стенам висели зеркала и знаки зодиака. С потолка свисали странные приспособления, в виде качающихся бронзовых булав и шаров.

— Искусственное золото не пробовали создать? — пошутил Шершпинский.

— В сибири, слава богу, естественного хватает. Я пытаюсь иное золото добывать: человеческое здоровье.

— Я слышал я, что и судьбу предсказываете?

— Вот это и есть преувеличение. Я предсказываю не судьбу, а предрасположенность человека к той или иной судьбе. Это можно предположить по свойствам его организма и характера.

— По форме носа и ушей?

— Ну, это было бы слишком примитивно. Но и на форму головы, рук, рта и носа, тоже обращается внимание. Главное же всё-таки не в этом.

— В чем же?

Давыдов пригласил Шершпинского сесть в кресло, принёс сигары. Они закурили. И Давыдов сказал, выпуская из носа струйку дыма:

— Главное в том, что каждый человек излучает волны.

— Тепловые, как печь?

— Естественно, животных ведь так и называют — теплокровными. Но кроме тепла, человек излучает волны своего головного и спинного мозга. Научись мы читать эти волны, расшифровывать их, и по многим болезням можно будет ставить диагноз без ошибок.

— И вы, говорят, эти диагнозы уже ставили?

— Ставил. И болезни лечил. Шарами из разноцветных стекол, системой зеркал, минеральными порошками. Собственно говоря, земля, камни, деревья и человек состоят из одних и тех же элементов. Зная, где нарушилось в человеке природное равновесие, можно попытаться восполнить недостающее.

Кроме того, я изучаю свойства драгоценных камней. Уже давно замечено, что они несут в себе особую силу. Некоторые камни могут лечить, иные могут вас в гроб загнать. В них спрессовано каким-то образом и прошлое, и будущее. В них спрессованы энергия и опыт. И это тоже надо расшифровать.

— Значит, вы научились прочитывать волны человека. И вы можете читать чужие мысли?

— Ну, нет! Вы уже хотите принять меня на работу в полицию? Чтобы я раскрывал тайные мысли преступников?

— А что? Мы бы вам хорошо платили! — усмехнулся Шершпинский.

— Боюсь, что я бы вас разочаровал. Прочесть то, что таится у человека под черепной коробкой я пока не в силах. Могу уловить настроение, но это могут делать многие люди, особенно женщины, у них кожа тоньше, они чувствуют лучше нас, мужчин.

— Вы можете ли вы на расстоянии влиять на людей?

— Пока нет. Но в принципе, и этому можно научиться.

— А на большом расстоянии?

— Со временем можно будет влиять и на очень большом расстоянии. Вы же не удивляетесь тому, что написанное в Петербурге, вы в тот же день можете читать в Томске. Телеграф и аппараты Морзе сделали это возможным. Люди научились передавать сигнал далеко-далеко. Научатся они передавать далеко и свои собственные биологические сигналы. Уже теперь есть люди, которые умеют делать это. Колдуны всякого рода, это ведь не только шарлатаны. Среди них есть одаренные природой люди.

Шершпинский невольно подумал о Полине.

— Себя вы к таким одаренным не относите? — спросил он Давыдова.

— Отношу. Но я занят более важными научными проблемами. В одном из своих стихотворений я пишу об этом.

Давыдов стал в позу и продекламировал:

Уже приблизилась пора,Когда из сени потаеннойОт инструментов и пераЯ мог явиться в мир отсталыйС плодом науки небывалой.

— Гм. Стихи неплохие. Вы очень умный человек. Но всё же вернемся к воздействию на людей.

— Воздействие? Говорят, гипнотизму можно научиться. Но всё же сильнее природные силы.

— Значит, вы можете влиять на людей на расстоянии?