Коронованные Вороны Торн-Поинта

Записку я сложила и засунула в лифчик, чтобы не потерять. Я удивлена, что он что-то записал, предпочитая хранить свои заметки и календарь в цифровом виде, чтобы у него всегда был доступ. Он часто говорил мне, что тетрадь слишком легко потерять, поэтому лучше идти в ногу со временем и шифровать все мои письменные проекты. Я думала, что он параноидальный ботаник.

Мой разум продолжает возвращаться к его любимому совету, задаваясь вопросом, почему он что-то записывает. Знал ли он, что пропадет, и оставил его специально для меня?

Я вытираю влажную ладонь о фланелевую рубашку, повязанную вокруг бедер. Я не могу думать так, как будто это один из моих настоящих криминальных документальных фильмов. Я тяжело сглатываю. Они всегда заканчиваются мертвым телом.

Эта мысль невообразима. Я вздрагиваю и делаю глоток остывающего кофе из картонной чашки, чтобы успокоить желудок.

Передо мной маячат высокие двери Уитмора. Именно там я провожу большую часть основных занятий по своей специальности. Где Итан проводил большую часть своего времени в кампусе, когда он был студентом здесь. Острая боль пронзает меня. Я всегда буду следовать за ним по пятам.

Только теперь мне приходится стоять на собственных ногах без него, чтобы подхватить меня, когда я споткнусь. Я плыву по течению без него.

Я вхожу и нахожу офисы TA. В студенческие годы Итан был помощником учителя, и студент, с которым он подружился, имеет тот же кабинет, работая над докторской диссертацией.

Дверь заперта, но это не мешает мне рыться в почтовом ящике на стене. Я не знаю, что я надеюсь найти, но мое чутье говорит мне искать в любом случае. Может, Итан что-то прислал.

На одном из конвертов напечатан школьный герб, и я останавливаюсь, изучая его. Мой большой палец гладит львов на задних лапах, обрамляющих щит с флер-де-лис и скрещенными ключами. Я поднимаю глаза и вглядываюсь в коридор. То же самое изображение скрещенных ключей находится в небольшом металлическом круге, который повторяется несколько раз, пока зал не заканчивается на пересечении. Между бровями образуется складка.

Сколько раз в день я ходила по этим коридорам за последние четыре года? Это первый раз, когда я замечаю его с тех пор, как перегрузка ключей в доме декана Каслбрука в пятницу вечером настроила меня на это. Вид его в неожиданном месте возбуждает мое любопытство, заставляя задуматься, где еще он может быть. Я хочу исследовать историю школы, чтобы выяснить, почему скрещенные ключи являются частью герба ТПУ в первую очередь.

— Роуэн? — Голос Брайана заставляет меня подпрыгнуть.

Я прижимаю руку к груди и крепче сжимаю кофейную чашку. — О… черт, ты меня напугал. Я не думала, что ты бываешь здесь по выходным.

- Брайан простонал. — Обычно нет. Я устанавливаю свои рабочие часы на время, когда я с наименьшей вероятностью увижу студентов. Мне нужно было кое-что сделать. Промежуточная подготовка начинается рано.

— Уже?

— Не заставляй меня начинать. — Он отпирает дверь и впускает меня первым. — Зачем ты пришла сюда?

— Эм, вот. Твоя почта. — Я отдаю стопку, которую держала в руках, пытаясь излучать уверенность, а не чувство вины. — Ты что-нибудь слышала об Итане в последнее время?

Он качает головой и бросает пачку писем и портфель на переполненный стол, который делит с двумя другими ТАСАМИ. — Нет, уже давно. По-моему, я не видел его с тех пор, как мы выпили, после окончания летней сессии. Вообще-то, если увидишь его, скажи, что он все еще должен мне двадцать баксов.

Я сдерживаю вздох. Это было почти в последний раз, когда я видела его перед тем, как он ушел на работу. — Все равно спасибо.

Брайан замечает, как у меня опускаются плечи, и я не могу этого скрыть. — Он опять погрузился в историю?

— Думаю, да. — я бросаю свой картонный стаканчик в мусорное ведро и протягиваю ему записку, которую нашла в квартире. — Этот адрес и время тебе о чем-нибудь говорят?

Он берет ее и читает вслух. -1201 Саут-Коув-Роуд, 11вечера. — Кроме того, почерка Итана, я ничего не узнаю. Думаю, это недалеко от промышленной верфи. Может быть, встреча с источником?

Я делаю шаг вперед, переплетая пальцы. — Он ничего не рассказывал тебе о той истории, над которой работал?

— Ни одной конкретной детали, кроме того, что это была история всей своей жизни. Он суеверен в своих историях, прежде чем разоблачать их. — Насколько я могу судить, так было всегда.

Я не могу с этим спорить. Итан становится откровенно уклончивым, когда дело доходит до его заданий. Потирая лоб, я забираю записку обратно, когда он протягивает ее. Когда я убираю его, Брайан неловко откашливается.

— Что? — Я смотрю на облегающий камзол, надетый под мою любимую джинсовую куртку, и думаю, что ему неудобно смотреть, как женщина засовывает что — то в свой универсальный потайной карман-лифчик.

Он потирает шею. — На прошлой неделе мне довелось выпить кофе в студенческом союзе.

— И что? — подсказываю я, медленно растягивая слова.