Коронованные Вороны Торн-Поинта

Мои губы дергаются, уголок рта приподнимается. Я провожу пальцами по ее коже, прокладывая дорожку между грудями, по животу и бедрам. Гала — концерт в поместье Торнов будет для нее коротким, но меня охватывает трепет предвкушения.

— Как ты относишься к формальной одежде?

— Фэнси-это не мой стиль, если только не в клетчатой фланели или коже. — Она поворачивает голову и смотрит на меня краем глаза. — Для чего это?

В моей груди грохочет смешок. — Мне очень нравится, что ты будешь в кожаном. — Я награждаю ее тихий смех поцелуем под ухом, затем становлюсь серьезным. — В поместье моей семьи будет вечеринка. Ты идешь.

— И я?

— Да. Если я не могу оградить тебя от этого, то пойми, что ты теперь в моем мире, Роуэн. Это значит, что ты играешь по моим правилам. Отныне, если у тебя возникнет желание отправиться в опасное место, то только с одним из нас для твоей защиты. Понятно?

Она переворачивается на спину и смотри мне в лицо, нервно закусывая губу. — Значит, ты не скажешь мне, что я больше ничего не могу?

Мои ноздри раздуваются от выдоха, который я выдыхаю. Обхватив ее рукой, я убираю прядь каштановых волос с ее лица. — Я все равно скажу тебе не делать этого. Разница в том, что ты не будешь одна.

— Ладно.

Я ухмыляюсь. — Хорошо. Теперь о вечеринке… — Я провел пальцем по ее нижней губе. — На этот раз я одену тебя, так как тебе нужно будет выглядеть соответствующе. Это совсем другой мир, чем тот, в который я водил тебя на обед с деканом конкурирующего колледжа.

Глаза Роуэн заблестели. Наблюдать за тем, как она возбуждается от всех этих порочных мыслей, которые роятся в моей голове, когда речь заходит о ней, — самый сладкий грех.

Впервые в жизни я добровольно нарушаю одно из своих главных правил. Я засыпаю с кем-то другим в своей постели. И это не кажется неправильным. Это похоже на то, как будто она заполняет то место, которое было разбито

19

Роуэн

Рен мог бы назвать это вечеринкой, но я не думаю, что это точное описание, когда мы подъезжаем к поместью его семьи. Место огромное, даже на расстоянии, и старше, чем отель "Воронье гнездо". Мы проезжаем через арочные железные ворота на длинную дорожку, которая ведет к круглой аллее с готическим фонтаном, который напоминает мне лабиринт живой изгороди в отеле.

Подъездную дорожку заполняют растянутые лимузины и автомобили люксовых марок. Лакеи спешат им навстречу.

Я играю с черным браслетом на запястье, тщательно отслеживая золотые бусинки, разделяющие камни. Он подходит к платью и туфлям, которые он купил для меня — все дизайнерское. Даже небольшой кошелек, для завершения образа.

— Для чего, ты сказал, эта вечеринка?

Пальцы Рена касаются моей шеи сзади. Этот жест успокаивает, укрепляет меня. — Гала-концерт основателей. Он проводится в честь всех семей, происходящих от основателей Торн-Пойнта каждую осень. — Его тон меняется от холодного презрения к веселью, когда он смотрит на меня. — Ты случайно его расстегнешь, если будешь продолжать с ним играть.

Что-то изменилось между нами после той ночи. Секс был невероятным, но то, как он держал меня после этого, застряло в моем сердце. Пока мы спали, он так крепко прижимал меня к себе, словно боялся когда-нибудь отпустить.

“Я ничего не могу с собой поделать, — Мое лицо вспыхивает, и я кладу руки на колени. — Это самое красивое из всего

, что я когда-либо носила.

Не говоря уже о том, что это далеко за пределами моего ценового диапазона. Он настаивал, не слушая никаких моих слабых протестов. По правде говоря, несмотря на то, что я королева комфорта, живущая в своих Vans и поношенной джинсовой куртке, я чувствую себя прекрасной в черном платье без спинки. В моем сердце разлилось тепло, потому что если бы мне пришлось выбирать что-то модное, то его выбор мне подошел бы.

Зная, что он сам выбирал каждый кусочек моего наряда, я представляла его руки на моем теле, когда я надевала его. Интимность маленькой фантазии все еще сохраняется.

Айла настояла, чтобы мы с ней приготовились к сегодняшнему вечеру. Ее стилист заколол мои волосы в элегантный пучок, прежде чем Рен забрал меня из поместья сенатора Вонна в своем элегантном Астон-Мартине.

— Я не могу решить, нравишься ли ты мне в одежде больше, или я умираю, от того, что хочу вытащить тебя из неё. — дымчатый тон Рена вьется вокруг меня, когда он проводит большим пальцем по раковине моего уха.

Я подавляю дрожь возбуждения и смотрю на него сквозь ресницы. — Позже.

Это звучит хрипло, но мне все равно. Волчья улыбка, которой он одаривает меня, означает, что он точно знает, куда направляются мои мысли.

Нежность от шлепка исчезла к следующему утру, и я, возможно, искала способ повторить это. Грубость секса с ним была соблазнительной. Я никогда не была с кем-то, кто понимает, что мне нужно, прежде чем я подумаю об этом. Жар разливается по мне в порыве одной только мысли о прошлой ночи. Может быть, мне тоже грозила опасность пристраститься к нему.