Короткая глава в моей невероятной жизни

– И то и другое. Но я не думаю, что кто-либо упрекнет нас. В этом одно из преимуществ неизлечимой болезни. Тебе все сходит с рук.

Неизлечимой. Это слово эхом звучит в моей голове. Застревает у меня в горле. Смыкается вокруг моего сердца. Неизлечимой: смертельной, летальной, не совместимой с жизнью.

Я беру одну из тканевых салфеток, уложенных папой, и накрываю ей халу. Протягиваю Ривке книжечку спичек. Она берет меня за руку, а потом гладит меня по плечу:

– Так чудесно. Спасибо.

Она пробует зажечь спичку, но капельница, кажется, мешает ей, так что я зажигаю ее сама. Подношу кувшин с водой и помогаю ей вымыть руки. Мы благословляем свечи, потом вино и хлеб. Я пододвигаюсь ближе, и она кладет мне на голову свои руки, руки с проводами, и благословляет меня, хотя я не думаю, что сейчас мне так необходима эта молитва.

Я вспоминаю ее дом, как тепло и уютно там было в Шаббат. Я помню, как свечи освещали комнату. Помню звук ветра в деревьях. Запах моря. А сегодня все совершенно иначе. Стены палаты выкрашены в неприятный лимонно-зеленый цвет. Лампы слишком яркие. Доносятся звуки аппаратов, тележек, перекатываемых по коридорам, и приглушенных разговоров за закрытыми дверьми. Стоит запах антисептика. Но вы бы даже не догадались, что что-то не так, если бы лишь видели лицо Ривки. У нее тот самый блаженный вид, как тогда, когда мы праздновали Шаббат у нее дома.

Я счастлива видеть, что она ест с удовольствием. Мы разговариваем и смеемся, и в какие-то мгновения мне удается забыть, где мы находимся и почему. Становится поздно, она устала, а мне нужно ехать домой, так что я собираю свою корзину и выливаю остатки вина (это было частью соглашения между мной и папой). Я желаю Ривке доброй ночи, возвращаюсь на лиловый уровень, в секцию С, и уезжаю домой.

* * *

В субботу у меня запланирована консультация Клео по гардеробу за два часа до того, как меня заберет Зак. Она приезжает с чемоданом одежды. Думаю, это прекрасно демонстрирует ее веру в мой гардероб. Мы останавливаемся на джинсах, серой футболке Клео с глубоким декольте с классическим для Клео облегающим силуэтом и длинном черном кардигане с поясом, про который Клео четко говорит мне, что я не должна завязывать его наглухо. Я надеваю черные туфли на очень низком каблуке, потому что заметила, что Зак выше меня всего на пару дюймов. Я крашусь помадой, подаренной мне Ривкой.

– Не могу поверить, что маленькая Симона выросла и идет на свидание, – говорит Клео, оценивая работу своих рук.

– Тебе, должно быть, кажется странным свидание, которое состоится раньше, чем два его участника окажутся голыми в одной постели.

– Это низко.

– Ой, да ладно. Где твое чувство юмора?

– Тебе просто повезло, что я настроена доброжелательно. Дариус пригласил меня покататься на лыжах с его семьей во время весенних каникул, и, веришь или нет, Джулз мне разре – шила.

– Как классно, Клео.

Она поправляет пояс на кардигане. Берет мои волосы в свои руки:

– Стой спокойно. – Она поднимает их наверх и собирает в нечто похожее на хвост, потом передумывает и отпускает. – Ну, – говорит она, – ты выглядишь идеально. Моя работа здесь окончена. – Она обнимает меня и увозит свой чемодан домой.

Зак приезжает точно в назначенное время. Я открываю дверь и впускаю его в коридор ровно на то время, которое требуется мне, чтобы взять шарф и сумку, и мы уезжаем. Я бы не выдержала полную сцену «давай-заходи-и-пусть-мои-родители-тебя-оценят», так что мама с папой соглашаются остаться на кухне. Они верят мне на слово, что Зак отличный парень из школы, а не какой-то старый извращенец и не кокаиновый наркоман-психопат, с которым я познакомилась в торговом центре.

Поездка в «Il Bacio» помогает мне успокоить свои нервы, она дает нам возможность поговорить, не смотря друг другу в глаза. Она дает мне возможность изучить его профиль и насладиться тем, насколько восхитительно он выглядит сегодня, при том что он не может считать это с моего лица. На нем коричневый замшевый пиджак и светло-зеленый свитер с V-образным вырезом. Он гладко выбрит. Его волосы все еще выглядят слегка влажными, и от него пахнет средством укладки для волос. В довершение ко всему у него в машине играет «A Rush of Blood to the Head»[47]. Разве могло быть еще лучше?

Наш столик находится в задней части зала, в маленьком углу у камина, наполненного горящими свечами, а не поленьями, и я благодарна за это, потому что, как, мне кажется, я уже упоминала, что начинаю потеть, когда нервничаю. Официант приносит нам меню и наполняет наши стаканы водой, а потом Зак кладет руки на стол и долго смотрит на меня.

– Привет, – говорит он.

Не знаю почему, но это полностью обезоруживает меня. Он выглядит таким спокойным и счастливым здесь, словно хочет насладиться каждой минутой. Я знаю, как он себя чувствует. Я чув – ствую абсолютно то же самое.

– Зак, – говорю я, – мне нужно кое о чем тебе рассказать.

В его взгляде, полном спокойствия, появляется тревога.

– О чем?