Короткий век блистательной империи

В начале 1864 г. французские колониальные власти подвергли телесному наказанию (избиению палками) «знатного туземца», что привело к новому восстанию арабов в южной части провинции Оран. 13 мая 1864 г. французский генерал Делиньи разгромил войско повстанцев, но партизанская война продолжалась.

Стоит отметить, что Российская империя поначалу не признавала законности захвата Алжира Францией. И лишь после Крымской войны была вынуждена признать эту территорию частью Франции. В 1859 г. Россия открыла свое консульство в городе Алжире. Однако в 1862 г. колониальные власти закрыли его. Вновь русское консульство открылось лишь в 1884 г.

Сразу же после оккупации Алжира туда хлынул поток французских переселенцев. К 1841 г. их число превысило 37 тысяч, а в конце столетия французы составляли не менее 10% всего населения колонии.

В 1848 г. Алжир был объявлен французской колониальной территорией, управляемой генерал-губернатором. Страна была поделена на департаменты, управляемые префектами. Фактически же вся полнота власти находилась в руках военных.

В XIX веке и сейчас французские историки утверждают, что они принесли цивилизацию в Алжир. Однако в 1834 г. французский генерал доносил, что в Алжире поголовная грамотность и в каждой деревне как минимум две мусульманские школы. Теперь же арабы, равно как и другие мусульмане, были лишены всех политических прав — издавать свои книги, газеты, создавать политические объединения.

Колониальная администрация всячески поощряла иммиграцию европейцев. Дело дошло до того, что периодически швейцарские и немецкие эмигранты, пытавшиеся выехать в Америку через Францию, насильственно отправлялись в Алжир. Число европейцев в Алжире росло, как снежный ком. В 1833 г. их насчитывалось 7,8 тысячи, в 1840 г. — уже 27 тысяч, в 1847 г. — 110 тысяч, из которых 47 тысяч французов, 31 тысяча испанцев, 8,5 тысячи итальянцев, 8,6 тысячи немцев и швейцарцев, 8,7 тысячи мальтийцев и т. д.

Переселенцы в большинстве своем оседали в городах, лучше охранявшихся французскими войсками. Однако власти всеми силами старались колонизировать ими сельские районы. Из 131 тысячи европейцев, проживавших в Алжире в 1851 г., только 25 тысяч были заняты в сельском хозяйстве.

Французские власти экспроприировали земли коренного населения Алжира. По королевскому указу 1840 г. конфискации подлежали земли лиц, поднявших оружие против Франции или перешедших на сторону врага. В 1843 г. «собственностью французского государства» стали принадлежавшие дею земли бейлик, а также земли мусульманских общин хабус. Ордонансы 1844 и 1846 гг. предписывали конфискацию «бесхозных земель, права собственности на которые до 1 июля 1830 г. нельзя доказать предшествующими текстами». Поскольку многие алжирские племена не могли документально доказать свое право владения землями, они были их лишены. В дополнение к этому в 1851 г. было предписано провести принудительное ограничение земель всех племен. На каждого члена племени выделялось по 8 — 10 гектаров, хотя бытовавшая в то время в Алжире система земледелия, а также практика выпаса скота требовали земли в 2 — 3 раза больше.

В результате в руках французских властей скопился огромный земельный фонд, который постепенно распродавался колонистам, неизменно превращаясь в объект всевозможных спекуляций. Хотя официальной целью колонизации провозглашалось насаждение повсюду мелких землевладельцев, огромные массивы земель были захвачены крупными капиталистическими компаниями, особенно в правление Наполеона III. Так, «Компани женевуаз» в 1853 г. получила 30 тысяч га, компания «Хабра э Макта» в 1861 г. — 25 тысяч га, «Сосьетэ женераль альжерьен» в 1864 г. — 100 тысяч га леса. Прочие компании и отдельные предприниматели только за 1850 — 1860 гг. получили 50 тысяч га. Общая площадь захваченных европейцами земель составляла 115 тысяч га — в 1850 г., 365 тысяч га — в 1860 г., 765 тысяч га — в 1870 г.

Непосредственным результатом колониальной политики стали разорение и обнищание основной массы арабов, которых оттеснили на малоплодородные земли в горных и пустынных районах. В этих условиях всякое стихийное бедствие и неурожай влекли за собой катастрофические последствия. Пример тому — голод 1866 г., унесший жизни свыше 500 тысяч алжирцев.

Затем прибрежные города Алжира стали походить на французскую провинцию. В конце 1869 г. французский писатель Альфонс Доде в своей знаменитой повести «Тартарен из Тарскона» написал: «В Алжире Тартарен из Тараскона на каждом шагу широко раскрывал глаза. Он-то себе представлял волшебный, сказочный восточный город, нечто среднее между Константинополем и Занзибаром... А попал он в самый настоящий Тараскон... Кофейни, рестораны, широкие улицы, четырехэтажные дома, небольшая площадь с макадамовой мостовой, где военный оркестр играл польки Оффенбаха, мужчины за столиками пили пиво и закусывали пышками, гуляли дамы, девицы легкого поведения, военные, опять военные, на каждом шагу военные... и ни одного турка!..»