Коротков

Мюллер был весьма доволен деятельностью Копкова в зондеркомиссии «Красная капелла» и включил его впоследствии в состав зондеркомиссии по делу 20 июля. За «Красную капеллу» Копков получил крупную денежную премию — 5 тысяч марок, за участие в расправах с заговорщиками 1944 года был удостоен редкого для своего звания и вообще для сотрудника гестапо ордена «Немецкого креста» степени «в серебре».

Радиопередатчик в Берлине проработал три недели, затем замолк. Однако в начале августа он возобновил свои передачи и замолчал лишь спустя две недели. Потом еще раз вышел в эфир. Запеленговать его местонахождение не удалось.

Передачи же «музыкальной шкатулки» с позывными «РТХ» продолжались. К сентябрю в функабвере накопилось свыше двухсот пятидесяти ее записей, над которыми по-прежнему безуспешно бились лучшие криптоаналитики.

В конце октября и ноябре интенсивность работы «РТХ» резко возросла, порой «пианист» работал до пяти часов кряду. Аналитики функабвера сделали вывод, который оказался верным, что берлинский передатчик по какой-то причине вышел из строя, а может быть, что-то произошло с радистом, и «РТХ» принял на себя дополнительно функции своего берлинского коллеги.

Начались усиленные поиски. В конце концов, работая последовательно и упорно, используя все виды дальнего, а затем и ближнего радиопеленгирования, немцы установили, что «РТХ» находится в Бельгии, точнее — в Брюсселе, еще точнее (существовала и существует надежная методика приближения к объекту поисков) — на улице Атребатов в доме номер 101.

А теперь вернемся на несколько недель назад.

Передатчик в Берлине, принадлежащий группе «Корсиканца» — «Старшины», на котором работал Ганс Коппи, действительно вышел из строя. Неопытному радисту все же удалось его починить, но затем рация поломалась окончательно, и берлинская организация утратила связь с Центром.

Меж тем дивизии вермахта, невзирая на яростное сопротивление Красной Армии, приближались к Москве. Высшее командование и руководство страны остро нуждалось в достоверной информации из Германии. О заброске разведчиков из Москвы в Берлин для восстановления связей с тамошней агентурой не могло быть и речи — на их подготовку и само проведение операции не было ни времени, ни реальных возможностей.

Тогда руководство НКВД решилось на беспрецедентный и отчаянный шаг, противоречащий всем писаным и неписаным законам разведки…

В некоторых оккупированных Германией странах Западной Европы действовала разветвленная агентурная сеть нелегалов Разведупра Красной Армии. Руководил ею в прошлом профессиональный революционер Леопольд Треппер (он же «Большой Шеф», «Отго», «Жильбер» и еще полтора десятка псевдонимов).

В Брюсселе небольшую группу этой сети возглавлял молодой и неопытный, но до поры везучий Анатолий Гуревич, он же «Кент».

15 ноября 1941 года в справке, направленной руководству, начальник 1-го управления НКВД СССР старший майор госбезопасности Павел Фитин докладывал:

«С находящейся в Берлине агентурой, входящей в группу “Корсиканца”, в том числе и источником “Старшина”, работающим в Главном штабе германской авиации, 1-м управлением были предприняты меры к возобновлению связи через каналы Разведупра Генштаба РККА.

По договоренности с Разведупром нелегальному резиденту “Кенту”, проживающему в Брюсселе, в середине сентября с. г. было дано задание посетить Берлин, связаться с “Корсиканцем” и “Старшиной”, выяснить положение всей группы “Корсиканца”, получить срочные информации для передачи в Москву по имеющейся у “Кента” рации, а также выяснить причины отсутствия связи по рации, имеющейся в группе “Корсиканца”».

В отчете по делу «Красной капеллы», составленном уже после войны — в 1946 году, Коротков также писал: «В сентябре 1941 года в ответ на нашу просьбу о помощи в восстановлении связи через разведывательное управление Красной Армии, управление согласилось помочь восстановить связь с нашими ценными агентами в Берлине. Разведывательное управление предложило устроить это через нелегальную сеть в Бельгии, под руководством “Кента”, которого считали абсолютно надежным и достойным доверия офицером Красной Армии и у которого была возможность совершить поездку в Берлин».

«Кент»-Гуревич свободно владел испанским языком (участвовал в качестве переводчика в гражданской войне в Испании), под видом гражданина Уругвая Винсенто Сьерра он выступал в качестве директора-распорядителя подставной фирмы «Симэско». Фирма сотрудничала с оккупационными властями, снабжала вермахт кое-какими материалами, не имеющими серьезного военного значения — вроде солдатских алюминиевых ложек. Благодаря этим связям «Кент» получил пропуск для краткосрочной поездки в Берлин с деловой целью.

Так совпало, что «Кент» уже имел указание своего руководства о поездке в столицу Германии для встречи с радистом группы Ильзы Штебе Куртом Шульце (оперативный псевдоним «Берг»), Ни военные разведчики, ни чекисты не знали тогда, что волею судеб и случая Курт Шульце и Ганс Коппи уже были связаны друг с другом. Познакомил их общий близкий приятель, коммунист-подпольщик Вальтер Хуземан.