Коротков

Как бы то ни было, обе дочери Короткова от первого брака София и Ксения по сей день тяжело переживают распад их семьи, обиду за мать. Объективность требует признать, что Мария Вильковыская сыграла большую роль в жизни Короткова, прежде всего — в становлении его незаурядной от природы личности. Будучи более образованной, нежели Александр, свободно с детства владея как родным несколькими иностранными языками, зная к тому же западную культуру и образ жизни, Мария была хорошей помощницей, а в чем-то и наставницей мужу.

Новой женой Александра Короткова стала Ирина Александровна Басова, с которой он был шапочно знаком по послевоенному Берлину, когда она работала переводчицей в советской военной администрации. В Москве после случайной встречи у общих приятелей знакомство возобновилось и завершилось браком, у них родилась дочь Юлия…

Вроде бы, обычное житейское дело — женитьба. Но в данном случае все оказалось не так-то просто. Поначалу Ирина категорически отказалась идти в ЗАГС, дабы, как принято выражаться выспренно, вступить в законный брак. Она вполне могла обойтись и без штемпеля в паспорте.

— В чем дело? — в недоумении настаивал Александр.

— Потому что регистрация наших отношений может тебе поломать всю карьеру.

— Это почему же?

— Потому что я дочь — «врага народа»…

Рассказала: ее отец, Басов Александр Иванович, крупный ученый-экономист в области лесного хозяйства, доктор наук и профессор, был в 1948 году арестован и осужден по пресловутой 58-й статье. Тогда очередная волна политических репрессий накрыла многих видных ученых и специалистов. Через несколько лет А. И. Басов умер в заключении.

— Ты уверена, что твой отец был честный человек? — спросил Александр.

— Абсолютно.

— Тогда идем в ЗАГС.

И они пошли…

Эта решительность Короткова говорит о многом. И не только о любви к жене. Как и его отказ вернуть югославский орден. Женитьба в те годы на дочери «врага народа» действительно могла поломать не только карьеру, но и всю жизнь… И они оба, и Ирина Александровна, и Александр Михайлович, это прекрасно понимали.

В сороковые — пятидесятые годы сотрудникам советской разведки, как и работникам любого государственного учреждения, приходилось жить и выполнять свой служебный долг в обстановке чрезвычайно тяжелой. И дело было не только в послевоенной разрухе, нехватке всего и во всем, трудностях быта, горечи многомиллионных потерь, незалеченных ран войны. Терпеливому нашему народу было не впервые переживать подобные тяготы. Худо было из-за тяжелого, удушливого климата в общественной и политической жизни страны. Если вообще можно говорить о таковой. Как-то незаметно улетучились надежды большинства населения на то, что вот закончится война и начнется новая жизнь, не только более зажиточная, но и более свободная, что будут отменены бесчисленные запреты и ограничения, навсегда останется в прошлом парализующий страх, бытующий в каждом доме, — от рядового колхозника до министра и маршала после 1937 года… (Автор напоминает, что данная дата для него всего лишь символ произвола и беззакония, что бушевали в стране на самом деле несколько десятилетий.)

Не миновал этот страх даже то ведомство, которое само этот страх и олицетворяло: НКВД — НКГБ — МГБ.

Доказательство тому — судьба очередного главы ведомства, министра государственной безопасности СССР генерал-полковника Виктора Абакумова и значительной группы его подчиненных. Чистокровно русский, Абакумов пострадал из-за пресловутого еврейского вопроса!

Когда в средствах массовой информации сегодня в нашей стране или за рубежом вспоминают по какому-либо поводу последние годы правления Сталина, то непременно начинают именно с этого вопроса. Словно преследование евреев является едва ли не главным и единственным преступлением сталинского режима. Меж тем государственный антисемитизм был лишь одним из проявлений тяжкого идеологического и политического, а точнее, полицейского пресса, под которым задыхалось все послевоенное общество нашей страны.

Не успели отгреметь залпы салютов 9 Мая, отзвучать фанфары Парада Победы 24 июня 1945 года, как Сталин и его ближайшие соратники осознали, что советские люди, победившие в самой кровавой войне в истории человечества и ставшие потому его бесспорными спасителями, слишком много о себе возомнили, а потому пора поставить их на место, напомнить всем и каждому, особенно интеллигенции как мыслящей на свое несчастье прослойке общества, кто есть кто и что есть что.

Для начала появилось знаменитое Постановление ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград». Жертвами оного в первую очередь стали знаменитые писатели Михаил Зощенко и Анна Ахматова. Заметьте — оба никакого родства с евреями не имели. Правда, Ахматова (настоящая фамилия Горенко) обладала носом довольно подозрительной формы.