Корпоративное бессознательное

На третьем этаже трупов было меньше. Видимо, основная часть охраны лежала сейчас этажом ниже. Кровавые следы шли через весь коридор прямой линией – цепь отпечатков правого ботинка. Убийца прошёл среди тел по прямой, не совершая никаких манёвров – видимо, он вернулся сюда уже в самом конце. Расстрелял охрану здесь, спустился на второй этаж, потом в холл. Прошёл по всей крепости и зачем-то вернулся сюда. Кеорт сейчас повторял путь. Морин дрожащей тенью следовала за ним, ступая босыми ногами среди растёкшейся крови и чёрных луж.

След вёл к медблоку, к двустворчатым дверям в конце длинного коридора. Когда Кеорт изучал крепость, ему ни разу не удалось войти туда, и он лишь видел, как эти двери открывались перед сотрудниками с татуировкой «MEDIC» на лице.

Лица убитых были обращены к дверям в конце коридора. Похоже, всё началось здесь. Под ногу Кеорту снова попалась гильза от «Паладина».

Кровавый след обрывался у двустворчатых дверей.

«Убийца сейчас там».

Кеорт остановился, посмотрел на Морин через плечо, локтем оттеснил её так, чтобы полностью закрыть своей спиной. Сжал здоровой рукой рукоять автомата, упёрся изуродованной ладонью в створку двери и толкнул. Двери раскрылись легко, стукнулись об ограничитель, оттолкнулись от него. Кеорт замер на пороге.

Они оба были здесь. Артон и Эйди сидели на голом полу помещения, похожего на предоперационную. Он полулежал, положив голову на колени девушки. Вся его правая штанина была тёмно-бурой и влажно блестела, из-под неё растекалось багровое пятно.

Эйди медленно и задумчиво перебирала в пальцах волосы Артона. Он, обхватив её окровавленными руками и закрыв глаза, не двигался и будто спал. Ни он, ни она никак не отреагировали на появление Кеорта и Морин.

Кеорт хотел их окликнуть, но не смог ничего произнести – он наконец заметил то, что упорно отказывался регистрировать мозг. Морин у него за спиной тонко завыла.

Голова Эйди была перебинтована. Свежий бинт туго обхватывал её виски. Светлые волосы на правой стороне головы были начисто выбриты. На правой щеке, под самым глазом чернели выжженные лазером буквы: «GUARDIAN-17».

Кеорт отправил в рот ложку холодной рыбной жижи, через силу прожевал и проглотил. Есть не хотелось. Чувство голода давно притупилось, и он продолжал жевать только потому, что так было нужно.

Пресная каша обретала привкус крови, когда он вспоминал, как поднимал с пола Артона, как перетягивал жгутом его простреленную насквозь ногу. Как жгут выскальзывал из окровавленных рук.

Как Морин, скуля, обнимала Эйди. Какое безучастное лицо было у той.

Как он зашёл в операционную и его не вырвало только потому, что желудок был пуст. Как он пытался и не мог представить, каким образом пули из «Паладина» смогли так изувечить тела в медицинских халатах.

Среди всех тел уцелело только одно, женское, лежащее на операционном столе. Вокруг стола остались инструменты для реанимации, которые безуспешно пытались применить. Очевидно, женщина умерла раньше, чем сюда пришёл Артон. Кеорт узнал в ней свою соседку по палате – перепутать её с кем-то другим не позволяла татуировка «GUARDIAN-17» на щеке.

Больше всего Кеорт сейчас хотел спать. Спать, спать, спать много часов подряд. Проснуться и обнаружить, что последние сутки были всего-навсего очередным сном. Он позволил бы ампутировать себе единственную здоровую руку, лишь бы это оказался сон.

Морин сидела напротив и молча смотрела в стол. Одевшись, она уже не выглядела такой беззащитной. Её уже перестало ломать в приступах беззвучных рыданий, и Кеорт был благодарен ей хотя бы за это. За всё время он так и не увидел на её лице ни слезинки.

В столовой было темно. Под столами сгустился полумрак, хотя снаружи был ещё день. Как и во всей крепости, здесь не было ни одного окна, освещать столовую должны были лампы на потолке, но сейчас светили слабо, ещё слабее, чем полчаса назад, когда они с Морин пришли в столовую.

«Генератор всё же остановился», – подумал Кеорт. Наверное, приливная электростанция на берегу тоже встала. Всё остановилось, когда перестало биться сердце крепости.

Кеорт ходил туда, к центральному процессору. В огромном колодце не было больше ни вспышек, ни давящего звука, ни мерной пульсации. Тёмный силуэт в центре колодца по-прежнему вызывал необъяснимое отвращение, и у Кеорта не возникло ни малейшего желания приближаться к нему.

Директора он нашёл в саркофаге. Тщедушное тело было расстреляно в упор, грудь и живот превратились в месиво. Чёрная жидкость вытекла, разлилась по полу грязным пятном, смешавшись с кровью. Истерзанный труп висел на проводах, наполовину вывалившись из саркофага. Сморщенное лицо выглядело неожиданно умиротворённым.

Сложная система из идеально ограниченных исполнителей оказалась неэффективной. В погоне за великими целями высушенный человек взвалил на себя слишком много и не учел частность в виде вооружённого специалиста по конкуренции, беспрепятственно входящего и выходящего из аванпоста. По сравнению с грандиозными целями компании один «гость» аванпоста выглядел, наверное, слишком малозначимым.