Корпорация «USSR». Часть 3: Революция (СИ)

От его взгляда и интонации, меня всего внутренне передёрнуло! Как на электрическом стуле, право слово… Я впервые «увидел» острые сталинские «клыки» и почувствовал их прикус на своей яремной вене!

Конечно, может быть это всё мои глюки — от нервного перенапряжения… Тем не менее, я твёрдо ответил:

— Всеми своими успехами в этой жизни, я обязан умению находить полезных мне людей. Ещё, не знаю чем — но, Вы определённо, будете мне чем-нибудь полезны! Как впрочем и, я Вам… Удачи!

— Нэ сомневаюсь! — глаза Сталина, вмиг стали добрыми-добрыми…,- удачи Вам, ТОВАРИЩ(!!!) Стерлихов!

После этого, в наших контактах произошёл длительный перерыв… В Баку Сталина кто-то сдал, его арестовали и опять отправили в сольвычегодскую ссылку — досиживать срок. Мы с ним в это время, довольно интенсивно переписывались «до востребования», я высылал ему понемногу денег да кой-какую литературу — в основном экономического да популярно-технического содержания. Читать Сталин очень любил!

«Любит», извиняюсь…

Не успел он «откинуться», как новая ссылка — в тринадцатом году, в Туруханск… Это, чуть южнее Норильска — если, кто не знает.

Почти Заполярье!

В ссылке, от зверского климата и скудного содержания выделяемого казной, Сталин серьёзно заболел туберкулёзом… Он писал отчаянные письма всем своим товарищам по партии, буквально умаляя их организовать ему побег или, хотя бы помочь с деньгами и лекарствами. Однако, то ли оттого — что, его переписка шла через жандармского провокатора Малиновского, то ли от потери к нему интереса со стороны партийной верхушки в эмиграции — «глас» его, оставался гласом вопиющего в пустыне.

В «реальной» истории, Вождя нам сохранил его же — во истину, железный организм! Сталин, переболев и выздоровев, приспособился к местным условиям — научился ловить рыбу, охотиться…

В «новой» истории, мы с Женькой — на таких обстоятельствах, решили набрать дополнительные «очки»!

Во время нашего с Виссарионовичем «круиза», я неоднократно упоминал про Солнечногорский Госпиталь и специальный противотуберкулёзный диспансер при нём. Не сомневаюсь, Сталин знал, что Доктор Смерть — уже знаменитый «Антибиотиком» на весь мир, «работает» на меня и от меня…

До этого, товарищ Сталин иногда писал мне с скромной просьбой «помочь» материально — впрочем, не называя определённой суммы, я также — весьма скромно высылал ему чек «до востребования». Не баловал, короче.

Тут, же… Это был действительно — КРИК О ПОМОЩИ!!!

У нас с Женькой всё было готово заранее…

В Красноярске уже жил-проживал ученик нашего Айболита и одновременно — «тайный» выпускник «ШЭММа», с лекарствами против туберкулёза «оттуда». Нам самим, слава Богу, они практически не пригодились — исключая, нескольких случаев с жёнами или детьми «подневольных» попаданцев.

Мы с Мозгаклюем просчитали несколько вариантов, но сработал самый из них для нас благоприятный: получив мою телеграмму, Ученик — буквально в течении пары недель, оказался в посёлке Костино, где загибался от чахотки будущий Вождь. Подробностей не знаю — может на оленьих упряжках добирался, может — на собачьих… Не вникал. Главное, что добрался! Причём, «вовремя».

Кроме лекарств, буквально в момент поставивших Сталина «на ноги», Ученик привёз ему кучу литературы от меня, тёплую одежду — в том числе «арктическое» бельё из кроличьего пуха, всякие вкусные вкусности — типа сгущёнки, уже производящейся нашим «USSR-АГРОПРОМОМ»… Ну и, немного денег.

Только, никому не говорите, но в данный момент этот «тайный» — главный врач Кремлёвской больницы!

По-моему, я про него уже упоминал, да?

Вот же память стала, а?!

Второй раз я встретился со Сталиным уже после Февральского Переворота, в Петрограде на совещании ВЦИК большевистской партии…

Удивлены? Не удивляйтесь! Время было, до крайности бардачное: практически любой мог попасть куда угодно — лишь бы желание было, морда понаглее да немного фарта! Меня же пригласил сам Иосиф Виссарионович…

Правда, в письме он мне написал, что желал бы встретиться — но, не указал точного места встречи. Вот я с ним и, встретился!

На том совещании были Шляпников, Дзержинский… Кто-то ещё, не помню — кроме самого Сталина, человек восемь. Помню, все на меня оборачивались да меж собой переглядывались, пока Сталин — довольно скоро выйдя из состояния «соляного столба», не сказал им, что я «свой».

Свой, не свой — но, я точно большевикам «чужим» не был: через Мозгаклюя да покойного Ильича Конкретного!

Правда, в лицо меня знали очень немногие…

Дело было так.

На совещании речь шла об пропаганде — в частности об антивоенной пропаганде среди солдат. Об увеличении для этой цели тиража большевицких изданий — газет «Правда» и «Рабочий путь». Сталин то был, фактически редактором этих газет!

Предлагалось закупить необходимое полиграфическое оборудование в Швеции… Подозреваю, что на деньги «германского Генштаба»!

Тут, я впервые подал голос: