Коррида на раздевание

Ответить Володя не успел, дверь открылась, в переговорную вошла Жестянкина, которая ради такого случая нарядилась в платье цвета ментолового леденца, который набили усилителями вкуса, красителями, и поэтому конфета приобрела такой зеленый цвет, что глаза режет. В комплекте к платью шли ядовито-розовые туфли и пожарно-красная сумочка.

– Клавдия? – не поверила своим глазам Алевтина. – Что ты здесь делаешь?

Бывшая домработница Кирпичниковых проигнорировала ее вопрос и села на стул.

– Кто и зачем ее сюда позвал? – занервничала Рита. – Сейчас начнет клеветать на меня.

– Клавдия, можете рассказать то, что сообщили мне во время разговора у вас дома? – попросила я.

Жестянкина откашлялась.

– Я домработницей у Кирпичниковых служила. С виду семья приличная, а на самом деле…

Клава махнула рукой.

– Сергей по бабам бегал, Алевтина изображала, что ни о чем понятия не имеет. Ясно, почему она такую политику проводила. Если начнет Сергея, как бревно, перепиливать, может мужика лишиться. Я видела, как ей охота с порога супругу вмазать. Но хозяйка идеально владела собой, разговаривала ровным голосом, замечаний никаких не делала, денег не просила. Идеальная жена. Однажды Сергей Леонидович отбыл в командировку, Алевтина по хозяйству хлопотала. Я в буфете фужеры перетирала. И тут звонок в дверь. На пороге девушка, хорошенький розовый персик, спрашивает:

– Кирпичникова дома?

Я ее отвела на кухню. Хозяйка что-то резала, готовила. Девица, здрассти не сказав, с места в карьер поскакала.

– Меня зовут Варя. Мы с Сергеем хотим пожениться, уйди в сторону.

Может, хозяйка и растерялась, но ответила без нервов:

– Варвара, мой супруг любит только меня, свою жену. От вас он на неделю голову потерял.

Ну и начался у них разговор, мне неудобно стало. Законная баба с любовницей отношения выясняют, домработница тут зачем? И бочком-бочком я отправилась убирать. Оттираю грязь в комнате, а в кухне ругань стоит, вопли. Похоже, у хозяйки ее бесконечная терпелка лопнула. Потом вдруг тишина и голос Алевтины:

– Боже! Помогите!

Я кинулась на зов, влетаю в кухню… Господи! Варя мертвая на полу. Вся в крови. Рядом с трупом Афанасий. Весь в крови! Он держит здоровенный нож. Алевтина стоит около окна. Вся в крови. Вокруг все в крови. О как!

– Почему вы решили, что Стеклова умерла? – осведомился Макс.

Клавдия взглянула на Вульфа.

– Мил человек, я ж медсестра. Не в хирургии работала, не в реанимации, но профильное образование имею, анатомию изучала. Голова у Варвары почти отдельно от туловища находилась. Бедолаге магистральные сосуды перерезали. С такой травмой не спасут, даже если бы она в больнице приключилась. Алевтина, Фася и я – мы все молчали. А что сказать? И тут!.. В кухню входит Сергей Леонидович! Сначала он остолбенел, но, надо ему должное отдать, быстро очнулся и спросил:

– Что случилось?

Афанасий молчит, моргает, в руке нож. Отец у него тесак отнял, к жене повернулся. Та лепечет:

– Не я, не я, не я…

Хозяин в меня зенками уперся, меня аж затошнило.

– Я за пару секунд до вас вошла в кухню.

Ну и кто остается? Афанасий. Отец все понял. Да и я догадалась. Мальчик в своей комнате сидел, она по соседству с кухней расположена. Небось услышал вопли, понял, что кто-то пришел, решил глянуть, что происходит. А там мать с любовницей отца в раж впали. Может, они дрались. На столике лежал здоровенный нож, которым Алевтина все резала. Подросток мать защищал.

Сергей Леонидович меня за руку схватил:

– Хочешь новый хороший дом?

Кто же откажется? Я кивнула, он меня в коридор вытолкал.

– Делаешь, что я велю, и получишь жилье с ремонтом, мебелью, еще денег заплачу. Слушай меня внимательно.

Жестянкина перевела дух.

– Доктор у сына нож отобрал, Фаську запер в его комнате, жену в кровать уложил. Занавеску в ванной сорвал, мешков для мусора тогда не было. Мне велел дочиста кухню отмыть. Я постаралась, оттерла все, мел развела, из пылесоса потолок покрасила, окно отдраила, скатерть, занавески сложила в таз, сожгла, пепел в газеты свалила, завернула. Сверток с пеплом в сумку сунула, с собой увезла, таз тоже прихватила. Уехала на следующее утро. Дома только Никита был, Майка отсутствовала. Сын спросил:

– Что случилось? Я волновался.

Я ответила:

– Хозяйка генеральную уборку затеяла, поэтому я задержалась, на последнюю электричку опоздала.

Вот и все. Вскоре Сергей Леонидович приехал, посадил меня в машину, привез в «Розовую Луну», и я там работать стала. Кирпичников со всеми договорился, и в психушке, и в лесной школе. У него везде друзья были, все бабы. С Ксенией, которая сейчас владеет медцентром, у него шуры-муры долго кипели. Видела их пару раз в беседке, которая на территории стоит. Целовались не по-детски.

– Сергей Леонидович любитель женщин, – подвел итог Макс.

– И что? – огрызнулся профессор. – Любой мужик полигамен.

Алевтина молча отвернулась к окну. Я поразилась ее железному самообладанию. В комнате долго говорили о том, как ее муж носится от одной любовницы к другой, а жена делает вид, что к ней это не относится.

– Афанасий вам объяснил, что произошло? – не утихал Вульф.