Коррида на раздевание

– Вот еще! Стану я вас нервировать по пустякам. Сама разобралась. Схватила тряпку да наподдала ему, объяснила: «Сам не ешь, другим не мешай. Животных обожаешь? Тогда босиком ходи! А то ботинки кожаные нацепил. Вчера ты царапину на руке кремом мазал, а его из крови телят делают. И портфель у нашего „зеленого“ не из дерматина. Чего в жрачку уперся? Всем замечания делаешь? За собой проследи, топай босыми пятками по лесу или в тапках на деревянной подошве щеголяй. Учебники-тетради в авоське носи. Мороженое не жри. Молоко-то у коровы без спроса берут. Омлет ты обожаешь. А яйца – это неродившиеся цыплята. С себя начни. Потом другим замечания делай».

Алексей меня обматерил, схватил кастрюлю – и раз! В помойку еду вытряхнул, да удрал! Пришлось наспех макароны с морепродуктами готовить. Хорошо, успела. Один Афанасий кролика ел, потому что ему еду я отдельно в маленьком горшке приготовила. Алексей не знал, что кролик еще в чугунке есть.

Я взглянула на Костина. Так, теперь понятно, почему отравился только Афанасий.

– А паштет кому и когда достался? – поинтересовался Володя.

– Я приготовила его в тот день, когда Фася умер, рано утром. Рассчитывала к ужину подать. Положила в миску, прикрыла, поставила в холодильник. Потом события повалились: приехала Евлампия, приперлась пара семейная. Затем Афанасий умер. Вот ужас-то! – охнула повариха. – Антонина на кухню причапала, холодильник открыла, вытащила патэ, полбатона оторвала и давай им, как ложкой, орудовать. Я попыталась ее остановить:

– Тоня, тебе дурно станет.

Знаю же, что дочь хозяев от нервов все в кладовой слопать может. А после в ванной запирается, ее тошнит, она плачет: «Я жирная!»

Антонина мне в ответ:

– Отвали с замечаниями. Исчезни.

И уговорила все содержимое салатника! Целиком! Там почти полкило было! В паштетик я и морковки добавила, и лук, и сухари, в вине размоченные. Старый рецепт! От прабабушки остался. Я в столовую несколько раз заходила, видела, как Антонина миску коркой вытирала!

– Спасибо, – остановил Зинаиду Костин. – У кого кроликов покупаете?

– Так говорила уже, сама выращиваю, – гордо сказала повариха, – у нас и яйца домашние, куры есть. Несушки и бройлеры. Кролей у меня несколько производителей, они хорошее потомство дают. Свое-то вкуснее магазинного. Ветеринар приходит. Прививки делает. Я за животными смотрю. Больного готовить не стану.

– Скажите, Афанасий ел паштет? – осведомился Володя.

– Мил человек, ты чем слушаешь? – спросила Зина. – Ушами? Али другим каким местом? Секунду назад объяснила: паштет сварганила в день смерти Афанасия, упокой Господь его душу. После того, как брат жизни лишился, Антонина прибежала и весь его слопала! Без остатка. Никому ни крошечки не досталось.

– Спасибо, – поблагодарил Костин. – А что с кроликами? Ими кто лакомился?

Зина кашлянула.

– Экий ты непонятливый, – укорила Вовку повариха, – Алешка же еду в помойку отправил. Осталась только порция Афанасия.

– Паштет из печени кроликов ела только Антонина? – не утихал Костин.

– В патэ я положила потроха одного кроля, – объяснила Зина, – от второго они в жаркое пошли. Да! Паштетик одна Тоня уговорила.

– А жаркое из кролика досталось только Афанасию?

– Верно! – согласилась кухарка. – Можно мне уйти? Суп перекипит!

– Ступай, Зина, – велел Сергей Леонидович.

Кухарка вмиг покинула кабинет.

– Мне, кстати, сегодня из больницы звонили, – сообщил хозяин. – Анализы у Тони с Афанасием разные. В обоих случаях совершенно абсурдные, но не одинаковые. Вы пытались сейчас узнать, что они вместе ели. Ответ: ничего. Признайте: вы не можете выяснить, кто и по какой причине отравил Афанасия и покушался на Тоню. Прощайте, господа, провожу вас до двери.

В прихожей я стала надевать туфли, а Фил воскликнул:

– Зачетные кроссовки. И толстовка улет. Модняво! Сергей Леонидович, вы фэшн! Я мечтаю о такой же обуви!

Психиатр поморщился.

– Ваш сленг, молодой человек, не для моих ушей. Спортивные ботинки ядовито-зеленого цвета со светящейся буквой «А» на носках я не надену даже под страхом смертной казни. Ужасную растянутую куртку с капюшоном постесняется нацепить даже бомж. Видите ботинки, темно-коричневые?

– Из крокодила? – спросил Банин.

– Какая-то кожа, я плохо в ней разбираюсь, – ответил хозяин, – жена купила. Я ношу только такое. Вещи, которые вас восхитили, принадлежат Алексею. Отвратительное барахло.

– И цена отвратительная, – вздохнул Филипп, – не для моего кармана. Стиль гранж на пике моды.