Корсары из Логова Демона

На следующий день он сдержал слово, загнав до предела весь отряд. Эта тренировка показала, что увеличения темпа и нагрузок, при такой жаре, никто выдержать не в состоянии. Поэтому следующее утро, началось с сооружения навеса над всей площадкой. Найти в припасах необходимые тенты и веревки было не сложно. А вот крепить их решили на вкопанных столбах, и процесс поиска и выкапывания, а затем установки, продолжался до самого обеда. Тент сделали съемным по рекомендации Старика, на случай сильного ветра.

После обеда, к шагу, добавились передвижения назад, и повороты. Пока что все упражнения выполнялись на два-три квадрата вперед или назад, влево или вправо. Особых трудностей у отряда с этим не возникало. Батяня, все делал размеренно и осторожно, демонстративно выводя каждое движение. Крысеныш и Светлячок, держались рядом, поправляя друг друга и помогая освоить материал. Так же на пары, разбились и все остальные, выделив Батяню в одиночки, но тот не страдал, став для Маятника демонстратором и помощником.

Кувалда, лишь чуть ниже Батяни, получил прозвище, когда он метровой стальной трубой, разбивал ракушечник на одинаковые кирпичи для тренировочной площадки. С ним стал в пару Бодрый. Тоже крепкого телосложения и почти метр девяносто ростом. Свое прозвище он заработал за самую быструю адаптацию к местному климату и часовому поясу. В следующей паре были Леший и Горец. Горца назвали, за характерные для Кавказского населения акцент и черты лица. Собственно он и был с Кавказа. А вот Леший, удивил всех точностью ориентирования. Еще только прибыв, он уже прекрасно знал, где географически находится лагерь, в каком направлении море и сколько до него десятков километров, где взойдет и сядет солнце. Следующие двое, Удав и Волк. Удав был худощавого телосложения, прозвище он получил за неожиданно крепкую хватку. Тот самый случай, когда внешний вид бывает обманчив. У Волка был тихий и скромный характер, но он обладал хорошей выносливостью и внимательностью, свой позывной он заработал, пробежав после жаркого и трудного дня, весь поселок в одну сторону, а затем другую, при этом, не запыхавшись, вот и вспомнилась поговорка, что волка ноги кормят. В последнюю пару входили Профессор и Барыга. Профессор, оказался с высшим гуманитарным образованием и легко цитировал как художественные произведения, так и историческую литературу. А Барыга, умудрялся с легкостью подсчитать, сколько банок тушенки израсходовано за все время, или сколько ведер воды было принесено на кухню, а сколько в импровизированный умывальник. При этом он обладал мягким характером и легко сошелся с Профессором.

Ужин был уже на закате. Вся группа собралась перед штабом, и не спеша ела кашу приготовленную Стариком. Печка, сложенная из найденных кирпичей и кусков метала, еще сохраняла угли, на которых сейчас стоял котелок с водой для чая. Шли обыденные беседы с обсуждением тренировок, возможности улучшений условий быта и просто разговоры. Вынеся несколько факелов из штаба, Старик обратил на себя внимание, негромко постучав ложкой по пустому котелку.

– Вы доедайте не спеша. Сегодня, уже несколько дней как вы находитесь без связи с внешним миром. Пора бы отправить весточку домашним. Тут у меня факелы, конверты и все что нужно для написания писем. Обратный адрес на листике с объяснениями, где вы проходите, повышение квалификации, и почему ограничена связь. Письма, я отнесу на вертолет и в течение двух суток, их доставят по любому адресату. Вертолет, будет прилетать каждые три дня.

Настроение заметно поднялось. Спеша закончить с едой, отряд возбужденно обсуждал, что писать в письмах.

– Давайте по порядку. Письмо следуют начать с просто приветствия, без лишних сентиментальностей, иначе сложится впечатление, что вас не было год и еще столько же не будет. Далее, у вас есть текст официальной версии, где вы служите и что делаете, тоже без подробностей. Далее быт. Кормят хорошо, насекомых мало. Занимаемся теорией, много свободного времени, это что бы, не беспокоились о вашем здоровье. В конце, можно спросить как у них дела и интересующую вас информацию.

Стоило Старику договорить, как все тут же принялись писать. Несколько минут никто не произносил, ни слова. Первым, от листка бумаги и ручки, оторвался Крысеныш.

– Учения учениями, но как описать где мы? Не стану же я писать, что живем в палатке посреди пустыни?

Наступила тишина, взгляды медленно поднялись на Старика, но тут, негромким романтическим голосом, заговорил Профессор.

– Вокруг нас розовые барханы, насколько хватает взгляда. Где море мы знаем и до него, можно пройтись пешком. Живем в двух и трех этажных коттеджах. В нашем распоряжении замечательная кухня, с кафе под навесом.

Профессор задумчиво смотрел в небо, на котором уже проявились первые звезды, и продолжал, неспешно диктовать.

– Есть оборудованный спортивный клуб, с площадками для игр. Нам создали все условия для занятий атлетикой. Почти курорт.

Горец поднял ручку, что бы задать вопрос.

– А можно не атлетикой? Меня на ослике катать будут, если такое прочитают.

– Тогда, борьбой.