Кортик. Бронзовая птица. Выстрел

– Самый обыкновенный орел, – сказал Миша.

– Да? – ответил Борис Сергеевич, но, как показалось Мише, с некоторым сомнением в голосе.

Глава 12

Новые планы

Борис Сергеевич и Коровин уехали в Москву. А через час приехали Генка и Бяшка и объявили, что Игоря и Севы в Москве нет.

Генка делал вид, что очень устал, хотя оба мешка тащил все-таки Бяшка. В мешке оказалось много хлеба: по четверти и по полбуханки и даже две целые буханки, несколько кульков с крупами, пакет с сухими фруктами для компота и немного муки – вещь очень ценная: из нее можно делать оладьи.

– Нам этих круп надолго хватит, – разглагольствовал Генка. – Если, конечно, Кит не сожрет крупу в сыром виде. Вот по линии сахара слабовато. Никто не дал. Зато есть конфеты.

Слипшиеся конфеты Миша распорядился тут же пересчитать и выдавать поштучно: две конфеты в день, к утреннему и вечернему чаю.

Потом Кит вытащил из мешка кусок свиного сала, сверток с селедками, топленое масло в вощеной бумаге, десятка два крутых яиц.

В добавление ко всему Генка вручил Мише деньги – тридцать восемь рублей.

– Урожай хороший, – одобрительно заметил Миша. – Видишь, Генка, что значит тебя посылать.

Генка хотел рассказать, кто из родителей что дал, но Миша остановил его:

– Кто что дал, не имеет значения. Как только продукты очутились в мешках, они принадлежат отряду. Лучше расскажи, что ты узнал дома у Игоря и Севы.

– Пришли мы к Севиной маме, – начал рассказывать Генка, – я ей вежливо говорю: «Здрасте!» Она мне тоже отвечает: «Здрасте!» Потом я говорю: «Вот приехали за продуктами». А она спрашивает: «Как там мой Сева?» Я отвечаю: «Здоров, купается». – «А когда он вернется?» – это она спрашивает. «В самые ближайшие дни», – отвечаю я. «Зачем?» – «За книгами». – «Очень хорошо. Передайте ему привет». Мы попрощались и ушли. Так же приблизительно было и у Игоря.

– Приблизительно, да не так, – вставил борец за справедливость Бяшка.

– Начинается! – пробормотал Генка.

– А как было у Игоря? – спросил Миша, чувствуя, что Генка что-то натворил.

– Мы как вышли от Севиной мамы, – начал Бяшка, – так Генка говорит: «Что-то очень подозрительно Севина мама с нами разговаривала. Может быть, Сева уже приехал, прячется от нас, а мамаше своей велел ничего нам не говорить. Нет, у Игоря мы будем умнее, они нас не проведут». Я его еще предупредил: «Не выдумывай, Генка, а то напортишь». Ведь предупреждал тебя, предупреждал?

– Рассказывай, рассказывай, – мрачно произнес Генка.

– Ну вот, – продолжал Бяшка, – приходим мы к Игорю, а там бабушка – мама дежурит на работе. «Ну, – шепчет мне Генка, – эту старушенцию мы обведем вокруг пальца». Я попытался его удержать, но Генка меня не слушает и говорит: «Здрасте, мы к Игорю». А бабушка отвечает: «Игоря нет, он в лагере». Тогда Генка подмигивает ей и говорит: «Вы нас не бойтесь. Мы тоже из лагеря сбежали». Бабушка хлопает глазами, видно, ничего не понимает, а Генка все свое: «Давайте, говорит, побыстрее своего Игоря, нам тоже некогда». Старушка сначала онемела, глотает воздух, потом как завопит: «Батюшки! Значит, наш Игорек сбежал из лагеря! Куда же он? Да где же он? Что теперь делать? Надо матери сообщить! Надо в милицию бежать!..» Верно, Генка, так ведь было?

– Ладно, ладно, рассказывай.

– Тут, конечно, Генка перетрусил, стал говорить, что нарочно соврал. Я тоже стал доказывать, что Генка просто пошутил; если бы Игорь действительно сбежал, то мы не брали бы для него продукты. Едва-едва старушку успокоили.

– Ты безответственный человек, Генка, – сказал Миша, – тебе ничего нельзя поручить! Мало того, что Игорь и Сева сбежали из-за тебя, ты еще их родителей разволновал. А ведь предупреждали тебя! Теперь все! Выгоним тебя из звеньевых. Что ему ни поручи – все наоборот делает!

Глава 13

Художник-анархист

Итак, беглецов в Москве нет. Значит, их надо искать на реке. Возможно, они уплыли на Сенькином плоту. И конечно, вниз. Какой им смысл подниматься против течения?

На чем же гнаться за ними? Готового плота нет, да и движется плот слишком медленно. Надо плыть за ними на лодке. Ее можно достать на лодочной станции. Но ведь лодочник заломит такую цену, что никаких денег не хватит!

Есть еще лодки у некоторых крестьян, но кто даст? Особенно нравилась Мише одна лодка, хотя и четырехвесельная и нелепо раскрашенная, но небольшая, быстроходная и легкая. Она принадлежала странному человеку, который жил в деревне и именовал себя художником-анархистом. В чем заключался его анархизм, Миша не знал. Он видел его раза два на улице. Художник, маленький голубоглазый человек, был пьян и выкрикивал какие-то непонятные слова.

Единственный, кто мог помочь Мише достать у художника лодку, был Жердяй. К нему и направился Миша, тем более что решил взять Жердяя с собой. Никто так не знает реку, окрестные леса и села, как Жердяй. И ему самому будет интересно поехать. Ведь они поплывут мимо Халзина луга, и мало ли что бывает: вдруг нападут на след истинных убийц Кузьмина. И тогда легко будет оправдать Николая.

Этот довод подействовал на Жердяя. Он согласился ехать с Мишей.