Корыстный интерес (СИ)

— А если она… или я… если мы ошибаемся? — спросил я, когда наши руки одновременно описали круг над головой и пошли к земле, словно волны. — Вдруг она поймёт, что ошиблась во мне? Вдруг я разочаруюсь?

— Не путай очарование с Любовью, — тихо отвечал Реций, низко пригибаясь к земле, а затем змеёй выныривая обратно к небу. — Чары рассеиваются, образ растворяется, часто копируется другими, а Любовь — нет, она остаётся неизменной внутри, при этом меняясь внешне. И настоящая любовь всегда взаимна. Вселенная давно продумала свой великий Проект, и она не склонна к расточительству, не станет она дубликаты создавать ради потехи — ведь это энергозатратное дело. Этим другие сущности занимаются… Так что аналогов не существует, и ошибка может быть только в образе, если не чувствовать своим сердцем сердце другого человека. Вот, например, я и твоя Акадамия…

— Что? — напрягся я и пропустил пару движений, замерев в неуклюжей позе.

— А что? — улыбнулся Реций, продолжая грациозно ходить вокруг меня, точно опасный зверь, подбирающийся к жертве. — Вдруг я ей больше подхожу, чем ты? У нас с тобой всё одинаковое и даже душевная запись практически идентична. То, что я заметно худее тебя и волосы у меня длиннее — всё это только внешний, изменчивый образ. Зато я способен видеть твоими глазами, а ты — моими. Но всё же проигрываемые пластинки чуток разнятся, понимаешь? Мелодия та же, но звучит иначе. Вроде идентична, но нет, она здорово отличается. Звучанием, тембром, амплитудой, паузами, выражением, осознанностью… И вдруг твоей даме понравится именно моё звучание, а не твоё?

— Это вряд ли, — резко не согласился я, чувствуя, как неприятно скатилась по шее ледяная капля пота.

— Отчего же? Всё может быть.

Невольно я скользнул взглядом по лицу Реция, его фигуре, отметил пластику движений и спокойный, уверенный в себе дух. Из-за своей худобы он, несомненно, казался изящнее меня, да и длинные иссиня-чёрные волосы придавали облику загадочный колорит. А уж в совокупности с его манерой речи, с обходительностью и галантностью, которой этот маг явно умел пользоваться, не стоило бы и сомневаться, что Акада предпочла бы именно его, а не меня с моим невыносимым лидерством, резкостью и яростным максимализмом во всех жизненных вопросах.

— И как определить? — процедил я, злясь на самого себя и на Реция одновременно.

— Проще некуда! Если ты влюблён так, что весь мир — это и есть она, которая отвечает тебе полной взаимностью и мгновенно резонирует с тобой, то можно не сомневаться. Мужчина и женщина… бинарный код… ввод и вывод информации Вселенной… две цепочки ДНК… ян и инь… свет и тьма… Я могу продолжать дальше, но ты и без меня всё знаешь. Дуальность относительна и в конечном счёте иллюзорна. Мы все стремимся к соединению в одно целое, даже те, которые ехидно утверждают, будто половинки у них — только те, что пониже спины. Лишь соединившись, люди способны не только узреть Бога, но и стать Им — Единым, прийти к Истоку, к Истине. Все остальные практики однобоки.

— Откуда ты владеешь этой информацией? — поразился я.

— Юс продержал меня в древней библиотеке довольно долго для того, чтобы я успел залезть в запрещённые книги и манускрипты, — усмехнулся Реций. — Когда-то давно и в нашем мире эта информация была доступна всем и каждому.

— А что случилось потом?

— А потом к власти пришёл Юс Большой — прапрадед нашего короля. Откуда он явился — никто не ведает. Думается мне, он из того же мира, что и ты.

Реций помолчал, а после вкрадчиво поинтересовался:

— Если у тебя с возлюбленной всё взаимно, тогда почему вы не открываете проход? Да-да, мне известно, как его можно открыть с помощью двух элементов: мужской и женской энергии. Вкратце, разумеется, а не в деталях. Ты же сам маг, почему медлишь?

Я тяжело вздохнул, не желая вдаваться в детали предстоящего магического обряда и открывать свой последний козырь.

— У нас… всё пока сложно. И неопределённо. Но однозначно, что мы созданы с ней друг для друга. Я и не сомневаюсь. В отличие от неё. Меня так поразили её глаза и голос! Как-то с первого взгляда ёкнуло, хоть и не придал значения, — засмеялся я, вспомнив первую встречу с чумазой огородницей, щеголявшей в необъятной юбке.

— Правильно, — согласно закивал Реций, — любовь всегда возникает с первого взгляда, с первого слова, ведь клетки организма чувствуют на расстоянии, как и сердечный центр. И если он открыт — а у здорового существа этот центр просто обязан нормально функционировать — то человек никогда не ошибётся в выборе. Когда приходит настоящая любовь, никто не сомневается и к гадалкам не бегает, спрашивая: «настоящее это чувство или нужно подождать кого-то более подходящего?» — того, у кого статус выгоднее, ноги подлиннее аль грудь попышнее, характер помягче и уважения побольше. Потому что и так всё понятно без всяких гаданий и проверок: это именно тот уникальный пазл, под соединение с которым ты и заточен. Мы все — уникальные пазлы и соединяемся только с теми, с кем задумано. И химически, и генетически, и ментально, душевно.