Кошки и люди. Истории любви

Взорам Лены и Лёни открылся обширный панорамный вид помещения с несколькими кошками.

Черно-белая миниатюрная кошечка сидела возле батареи и смотрела прямо на Лёню.

– Какие глазищи! – воскликнул тот.

– Красивая какая, – сказала Лена, но тут же спохватилась, – мы за рыжим пришли. Где он?

Нелли смотрела поочередно то на кошку, то на семейную пару. Такое случалось и не раз. Люди шли с намерением забрать одного кота, а уходили, взяв совершенно другого. Взаимное притяжение, психологическую совместимость и родство душ игнорировать не получается.

– Можете ее погладить. Она очень ласковая, – предложила Нелли.

– А как же рыжий? – неуверенно спросила Лена, уже взяв кошку на руки.

– Чингачгук не пропадет, – заверила Нелли, – его много кто еще хотел взять. А вот эта… Совсем слабая, на улице чуть не умерла от холода, подлечить еще требуется.

– Меня в армии учили уколы делать, – вспомнил Лёня, протягивая руку к пушистой белой манишке. У нас в части еще кот был, звали Макс.

– Назовем ее Макса. Максюшка, – твердо решила Лена. Нелли едва заметно улыбалась. Еще одна кошачья судьба устраивалась. Ангел улыбался тоже. Он был спокоен за вверенную ему душу.

Макса поселилась в трехкомнатной квартире с теплой лоджией, в которой Лена устроила настоящий зимний сад. По нему было так приятно прогуливаться по утрам, воображая себя дикой рысью в вечнозеленых джунглях.

Лёня купил все в том же зоомагазине кошачий домик с терраской и гамаком. Макса отдыхала в нем после обеда. По ночам, когда было холодно, она сворачивалась калачиком в ногах хозяйской кровати. Прикрывала глаза и слушала, что же снится Лёне и Лене.

Лёня колол Максе уколы и уговаривал выпить жидкое горькое лекарство. Скоро она окрепла, став еще более пушистой и ласковой. Болезнь отступила вместе с воспоминаниями о страшных днях на улице, смерти братьев и равнодушном холоде.

Лена учила новые французские слова и читала вслух диалоги по теме «В магазине» и «В музее». Макса лежала рядом, растянувшись на письменном столе, и слушала, как хозяйка старательно артикулирует диковинные звуки.

Вместе с Лёней по вечерам они музицировали. Хозяин, выйдя на пенсию, любил сыграть на фортепьяно после ужина Малера или Моцарта. Макса занимала отдельное кресло и с важным видом внимала звукам классической музыки.

Два раза в месяц на воскресный обед приходила семья дочери Лены и Лёни. Подготовка к обеду начиналась обычно дня за три. Лена выбирала рецепт какого-нибудь нового блюда. Желательно, с историей и национальным колоритом. Рецепт согласовывался на семейном совете, в котором Макса принимала самое живое участие. Она важно прохаживалась между ножками стола, шевелила хвостом и двигала ушами.

После того, как меню обеда было определено, Лёня надевал очки для чтения и составлял список продуктов, чтобы пойти в магазин.

– Для джамбалайи[3]

обязательно возьми зеленый перец! Зеленый! Иначе это будет не джамбалайя, а самый обычный плов, – говорила Лена.

– Вот почему нельзя просто плов приготовить? – ворчал Лёня, но, тем не менее, помечал в списке, что перец надо купить непременно зеленый.

– У нас обед, посвященный американской кухне, – отвечала Лена, – а джамбалайя – главное блюдо Луизианы.

В последнее время семья дочери увеличилась на одного человека. Помимо нее, зятя, внука и внучки на обед стали приглашать еще и внучкиного жениха.

Макса встречала гостей, сидя на трюмо в прихожей. Ждала, пока все разденутся, облачатся в заранее приготовленные тапочки и пригладят перед зеркалом волосы. Затем кошка спрыгивала на пол и направлялась в сторону гостиной, где Лёня заканчивал последние приготовления у тщательно сервированного стола.

Во время обеда Макса очень любила сидеть на книжном шкафу и сверху наблюдать за процессом. Слушала рассказы про школьные будни внука, планы на будущее внучки и ее жениха. Лёня рассказывал какой-нибудь остроумный анекдот, специально для этого случая вычитанный в журнале. Дочка делилась интересными историями из жизни пациенток своей клиники, которые подчас были любопытнее анекдотов.

– Та самая мадам, вдова газового магната, как раз себе новый нос делала недавно. Она в очередной раз замуж собралась, но не определилась с кандидатом. Надо было выбрать из двух. Так она поехала в Бурятию к какой-то известной шаманке, чтобы та ей помогла определиться.

– И что шаманка сказала? – спрашивала Лена.

– Ни за кого из них замуж не выходить. Им обоим только ее миллиарды нужны.

– Ну, это и без шаманки было понятно, – смеялся Лёня, – стоило ради этого в Бурятию ездить.

В начале мая приезжал из Парижа сын со своими парижанками женой Клоэ и дочерьми Агатой и Анной.

Этот визит требовал более масштабных приготовлений.