Космический рубеж

Как уже было сказано ранее, стихийное бедствие практически не коснулось лагеря боевиков. О том, что начавшийся сезон дождей успел натворить несказанных бед, здесь знали лишь сами боевики и их главарь. Пленникам об этом не сообщалось. Те только по обрывкам подслушанных фраз догадывались, что ситуация может быть не совсем обычной, однако сути этой необычности так и не сумели уловить. С подачи Филдинга было решено, что бандиты поминают лихом дождь по каким-то своим причинам. Главная версия заключалась в том, что погода могла смешать головорезам карты и сорвать какой-нибудь рейд или другое преступное деяние. Пленники не знали, что база боевиков со всех сторон окружена водой, поэтому обдумывали план побега, исходя из того, что место их пленения – всего лишь часть саванны, что из лагеря можно попытаться удрать «на своих двоих». И уж в любом случае никто из них не мог предположить, что для удачного побега им обязательно нужны лодки или плоты.

Разговоры полушепотом продолжались. Говорили о возможности побега, затрагивали и другие моменты. Так, Григорьев признался Филдингу в том, что на него почти не действуют колдовские практики вуду. Англичанин удивился и уточнил, почему же тогда Григорьева притащили после допроса таким изможденным. Ответ был один: «Я решил их разыграть, чтобы они от меня отстали». Какой-то резон в этом был, и майор это признал, но вместе с тем напомнил, что любые игры с Тумани опасны.

– Если он узнает, что его водили за нос, да еще в том, что касается вуду, то разозлится не на шутку, – сказал британец.

– А мы ему не будем об этом сообщать, – стал отшучиваться Виктор. Он предполагал, что английский миротворец заговорил о вероятном гневе Тумани лишь потому, что не мог отойти от тех избиений, которые обрушились на него во время допроса. С другой стороны, Филдинг на удивление скоро пришел в норму. Нельзя сказать, что в результате того допроса его сильно покалечили. Все пленники видели, как он истекал кровью, однако восстановить свои силы мистер Филдинг сумел довольно быстро. Русские миротворцы сравнивали этот феномен с его картежным мастерством и умением побеждать в карточных играх. Сам он от подобного рода сравнений не открещивался, но и ничего лишнего по поводу своего стремительного выздоровления говорить не стал. Между тем для охранников и он, и Григорьев оставались больными и немощными. Майор и старшина договорились, что перед охранниками будут вести себя соответствующим образом. Ни у кого из бандитов не должно возникнуть даже тени сомнения в том, что оба пленника не могут оправиться от пыток. Казалось, что им это удалось, по крайней мере, охранники при случае грозились повторить экзекуции и для англичанина, и для русского. Правда, далее угроз дело не доходило, из чего Григорьев сделал вывод, что Тумани не уполномочивал охрану осуществлять подобные действия.