Космогонические мифы

Последним, но немаловажным является то, что знание мотивов мифов о творении необходимо при анализе творческой личности. Анализировать творческого человека — это большая проблема, поскольку такие люди часто считают себя невротиками или находящимися в нервном кризисе, принимая все за признаки этого. Но если взглянуть на материал их сновидений, то видно, что они невротики не потому, что не могут приспособиться к внешним или внутренним событиям в жизни, а поскольку их преследует творческая идея, и им следует сделать что-то творческое. Они преследуются творческой задачей; внешне они ведут себя как остальные невротики, и часто таковыми себя и считают. Но проблема-то в том, что невозможно за кого-то что-то изобрести! Скажем, приходит физик, который должен сделать какое-то изобретение; его бессознательное хочет этого от него. Вы не можете это сделать за него! Между тем, вы, наверняка, почти ничего не знаете по физике, да и кроме того, это будет вашим изобретением, и изобрести, значит придумать, открыть что-то новое, вы не можете делать это за другого. Он говорит: «До чего я должен докопаться?». Хорошо, я тоже этого не знаю, но он должен что-то открыть! Однако, он отвечает, что если я не могу сказать ему, что это, то не помогу ему. У вас должны быть на руках кипы научных материалов, чтобы быть в состоянии ему показать, что творческий акт уже свершается, новый мир вот-вот родится, что-то новое пытается проникнуть в его сознание. Существуют конкретные подготовительные процессы, которые необходимо понимать, поскольку из них вы можете извлечь некоторые знаки, касательно направления, в котором будет совершено изобретение, и уделить уже непосредственно вашему объекту психоанализа болезненную трату времени. Вы как собака берете след и говорите: «Не здесь, не тот след, скорее всего вот тут!». Так можно интуитивно ограничить зону, в которой двигается его внутренний творческий процесс, тем самым спасая его от нужды тратить годы в хождениях по ложным следам и быстро приблизиться к наступлению преображающего мир события, которое возникло в его душе.

Это крайне важно знать, если вы не понимаете, почему так широко распространилось верование в то, что психоанализ, и юнгианский анализ тоже, является разрушительным для творческой личности. Ряд художников и творческих ученых избегают контактов с нами, поскольку верят, что мы с помощью редуктивного метода собираемся уничтожить их креативность. Рильке, когда ему пришлось обратиться к фрейдистскому анализу, сказал, что если изгнать его внутренних демонов, внутренние ангелы будут изгнаны тоже, поэтому он все-таки отказался от анализа. Я бы сказала, что этот страх творческой личности пройти аналитическое лечение или заинтересоваться анализом объясняется тем, что не все аналитики знают о творческих процессах души и, неправильно их понимая, применяют редуктивный метод лечения неврозов, когда следовало бы поддерживать рождение нового сознания. Творческие личности в момент депрессии и угнетения новой творческой задачей часто ведут себя невыносимо, как ужасные невротики, не умеющие приспосабливаться к окружающей среде. Немного скорректировать, отсечь поведение невротика, и в то же время не повредить сути творческого процесса — это достаточно деликатная задача. Здесь очень важно знать сведения, факты, данные для того, чтобы распознать процесс. Мы увидим, что мифы о творении помогают их отыскать.

Иногда можно сказать, что творческая часть составляет 80 % проблемы, а исправление — остальные 20 %; но иногда бывает и наоборот. А подобные случаи могут попасться в любой момент, в этом заключается одна из тонкостей анализа. Многое зависит от чувствования отношений между аналитиком и анализандом. Если имеет место быть значительный контрперенос, аналитик имеет склонность не быть достаточно редуктивным, и если он тайно недооценивает анализируемого, то может причинить ему вред, будучи, наоборот, слишком редуктивным, и тем самым уничтожить творческие зачатки. Это очень деликатная ситуация, в которой иногда нужно положиться на свои собственные сны. Психиатр, как садовник, должен организовать свой разум, решая, что он собирается отсеять, а рост чего поддержать. Но может иметь место сильный перенос, при котором аналитик думает, что в каждом человеке зародыш креативности — самая важная вещь, и какой бы ни получался бред — он творческий, и, следовательно, должен быть взращен. С этим тоже нельзя переусердствовать.

С другой стороны, я считаю, что творческий инстинкт настолько силен, что если даже аналитик пытается его уничтожить, то этот инстинкт не будет утрачен пациентом и будет распознан. Если аналитик ошибся и начал подавлять инстинкт, то этому будет результатом плохое самочувствие пациента и, возможно, его ненависть к психологии. Наступит состояние горечи, но динамическая сила творческого характера никогда не будет сдержана.