Космолет Очумелые ручки

Теоретически это мог сделать кто-нибудь из нашего экипажа. Если он, конечно, сошёл с ума. Или решил покончить жизнь самоубийством, заодно прихватив с собой семерых коллег по лунной экспедиции. Но я что-то среди нашего дружного международного коллектива таких «героев» не наблюдаю. Заявляю об этом со всей ответственностью как командир станции.

Поэтому пакет вредительских управленческих сигналов мог прийти на «Инолус» только с Земли.

Команды на борт лунной станции могут отдаваться из трёх центров управления: из Хьюстона в Штатах, Евроцентра во французской Тулузе и нашего родного подмосковного Королёва. Подозрения с Хьюстона и Тулузы снимаем: все три команды были выданы на российский базовый блок «Инолуса». Без участия нашего Центра это сделать невозможно. Поэтому у нас на рассмотрении остаётся лишь Центр управления полётом в городе Королёве Московской области.

А в подмосковном Центре такой пакет команд могут выдать на борт только четыре человека: руководитель полёта Игнат Бикешкин и три его зама — Сергей Янчук, Леонид Туров и Марк Скрынник. Точка.

* * *

Чем я мог насолить одному из этой четвёрки управленцев: Бикешкину, Янчуку, Турову или Скрыннику?

Старая неприязнь или месть. Вряд ли. Ни с одним из них я практически не был знаком до полёта. В околоземных рейсах со мной работали другие управленцы. Значит, что-то произошло уже в ходе самой экспедиции. Что-то настолько опасное для одного из этой четвёрки, что он решил меня убрать.

Я принялся тщательно, день за днём просеивать все мало-мальски значимые события за полтора месяца космической миссии на «Инолусе». Хотя, в общем-то, почти сразу догадался, что причина всех моих бед — десятисантиметровый цилиндрик из жаропрочного стекла. Ампула со «Сплава».

«Сплав-5Л» — это технологическая установка для получения металлических и оптических материалов из смесей различных веществ. Работает в невесомости и вне воздействия магнитных полей и гравитационных возмущений по методу электронагрева с направленной кристаллизацией. Полностью автоматизированная рабочая камера располагается в возвращаемом на Землю отсеке «Герберта Уэллса». В этом полёте планировалось вырастить металлические кристаллы. Они, как правило, серо-стального цвета. И я был очень удивлён, когда увидел, что три ампулы из двадцати, загруженных в «Сплав» ещё на Байконуре, имеют аномальную красновато-оранжевую окраску.

Когда я их обнаружил, на связи был Игнат Фёдорович Бикешкин…

Но вовсе не факт, что именно он — виновник: наш разговор вполне мог слышать один из его заместителей.

В наушниках скафандра оглушительно затрещало и раздался встревоженный голос Ночки:

— «Инолус» вызывает Зайчонка! Лев, отвечай! Трофимыч, где ты?

Ребята восстановили радиосвязь! Я чуть не заорал от радости. Но вовремя прикусил язык.

Если злоумышленник действительно из четвёрки управленцев и если он узнает, что я остался жив, то сделает всё, чтобы меня добить. Поэтому мне нужно затаиться и молчать. У моего неизвестного врага должна быть стопроцентная уверенность в том, что я погиб.

Я сейчас был практически беспомощен. А вредитель из подмосковного ЦУПа — всесилен. Если бы я отозвался, он вполне мог сделать ещё один ход, который гарантированно меня бы убил.

Самый простой ход был и самым страшным: выдать команду на одновременную разгерметизацию всех отсеков «Инолуса». Мой противник с таким высоким статусом в системе управления станцией вполне бы мог это сделать.

Мне представилось, что я, безоружный, стою под прицелом пулемётчика, лицо которого скрыто под маской. Малейшее моё шевеление, и он стреляет. А за моей спиной — ещё трое заложников: Стелла, Астрид и Хосе…

* * *

Предателя среди четвёрки управленцев можно попробовать выявить. Снять с него маску. Он сейчас в таком психологическом состоянии, что при малейшей опасности обязательно себя выдаст.

Но для этого мне нужен индивидуальный канал связи с американским или европейским центром управления полётом. Такой канал, о существовании которого никто бы в московском ЦУПе не знал. Станцию и «Лунник» мой противник может как-то прослушивать. А вот американский «Мудр» — вряд ли. На штатовском транспортнике используется другая частота для общения с Землёй. Значит, нужно дистанционно включить систему связи на «Мудре» и связаться с Центром управления полётом в Хьюстоне. Например, с моим старым и добрым знакомым доктором Джереми Фейтом. Для этого потребуется подобрать соответствующие кодовые команды в базе данных на моей планшетке. Затем перенастроить передатчик скафандра на частоту американского «Лунного Дракона». И ещё мне нужна антенна, сориентированная на пристыкованный к станции «Мудр».

А вот этой-то антенны у меня и нет. И сориентировать беспорядочно болтающийся стыковочный отсек мне нечем — на нём нет ни двигателей, ни системы управления.

* * *

Когда я попадаю в безвыходные ситуации, у меня всегда разыгрывается жуткий аппетит. Вот и сейчас желудок настоятельно потребовал перекуса.