Космология радости

Понемногу становится ясным, что одним из величайших заблуждений является отделение ума от тела. Это не значит, что мы теперь вынуждены признать, что представляем собой всего лишь тело; это значит, что у нас начинает формироваться совершенно иное представление о теле. Ведь тело, рассматриваемое в отдельности от ума, — это не что иное как живой труп. Между тем тело, неотделимое от ума, представляет собой нечто всецело иное, поскольку на сегодняшний день у нас нет слов для описания не-ментальной и не-физической реальности. Называть ее ментально-физической также не имеет смысла, потому что таким образом мы получаем только неудачное сочетание двух представлений, смысл которых выхолощен их продолжительным противопоставлением друг другу. Но мы наконец-то можем отказаться от представления как о ментальном, так и о материальном веществе. Слово “вещество” обозначает бесформенную кашу, которую мы видим, когда органы восприятия не достаточно чувствительны, чтобы разглядеть ее структуру. Представление о материальном и ментальном веществе основывается на ложной аналогии, будто деревья сделаны из дерева, горы — из камня, а умы — из духа, подобно тому как горшки вылеплены из глины. Может показаться, “инертная” материя требует внешней и разумной энергии, чтобы придать ей форму. Однако теперь мы знаем, что материя не инертна. Будь она органической или неорганической, мы учимся видеть в ней структуры энергии — причем не структуры, сделанные из энергии, будто энергия является своеобразным веществом, а энергетические структуры, движущийся порядок, активный разум.

Однако постижение, что ум и тело, форма и материя являются одним и тем же, не может произойти из-за вековых семантических заблуждений и психологических предрассудков. Ведь общеизвестно, что каждая структура, форма и конфигурация является формой чего-то, подобно тому как горшок является формой глины. Нелегко понять, что это “нечто” является таким же условным, как эфир, в котором, как предполагали в прошлом, распространяется свет, или же как черепаха, на спине которой, как гласит легенда, покоится мир. Каждый, кто глубоко осознает это, переживает необычайно упоительное освобождение, поскольку бремя вещества больше не довлеет над ним, и передвигаться ему становится легче.

Дуализм ума и тела возник, должно быть, как неуклюжий способ описать возможности разумного существа контролировать свои действия. Представляется вполне естественным рассматривать контролирующего как одну вещь, а контролируемое как другую. Подобным образом сознательная воля противопоставляется непроизвольным желаниям, а разум — инстинктам. Через некоторое время мы привыкаем отождествлять свое естество, свое “я” с властвующей частью — с умом — и постепенно отдаляемся от подчиненной части, которая кажется нам всего лишь инструментом ума. Однако при этом мы упустили из виду, что организм как целое — по большому счету, бессознательное целое — использует сознание и разум для того, чтобы осмысливать и направлять себя. Мы решили, что наш сознательный разум пришел из высших сфер и вселился в физический организм. Поэтому мы не смогли увидеть в нем порождение того же самого процесса, что и структура нервов, мышц, кровеносных сосудов и костей — структура столь тонко настроенная (то есть, разумная), что сознательная мысль все еще очень далека от ее адекватного описания.

Глобальное разделение организма на контролирующую и контролируемую составляющие сделало человека существом не самоуправляемым, а саморазрушающимся — существом, в плоть и кровь которого вошли конфликты и противоречия, известные нам с незапамятных времен. Как только произошло это размежевание, сознательный разум начал служить самому себе вместо того, чтобы действовать в интересах организма, который его породил. Выражаясь более точно, можно сказать, что у сознательного разума появилось намерение преследовать свои личные цели, не имеющие отношения ко всему организму. Тем не менее, как мы увидим, иллюзией является не только отделение ума от тела, но и подчинение тела независимым намерениям ума. Эта иллюзия так же реальна, как гипнотическая галлюцинация, и организм человека продолжает обманывать себя, демонстрируя структуры поведения, образующие замкнутый круг. Кульминацией этой иллюзии является общество, которое служит в большей мере целям механического порядка, нежели органического удовлетворения, движется к саморазрушению вопреки инстинктам каждого отдельного его представителя.