Космос. Марс (СИ)

Наконец, доступ был получен. Адрес вел к папке с дюжиной файлов. Все они относились к графическим изображениям. Макс открыл первую фотографию: панорама национального парка «Карлсбадские пещеры» – об этом свидетельствовала вывеска в левом верхнем углу. Макс слышал об этом месте. Многие американцы считают его вторым по красоте природным заповедником в стране после Большого Каньона. Местные пещеры, которых насчитывается почти сотня славятся полукилометровой глубиной и общей протяженностью ходов полтора десятка километров. Далее шли снимки внутренних залов пещер; фото поврежденных шасси марсохода «Террос», снятые в лаборатории NASA на этапе инженерных испытаний; обезьяна, по-видимому шимпанзе, запечатленная в джунглях в полный рост, тянущаяся к ветке с сочными плодами инжира. Последним снимком, к которому и обращалась команда, был знакомый всему миру снимок Марсианина, являющийся умелой компиляцией снимков пещеры Карлсбада, обезьяны и разрушенных шасси марсохода… Подделка наивысшего качества.

Макс какое-то время бездумно разглядывал потолок.

Это что же получается… Кто-то смонтировал фотографию и заложил ее в программу марсохода еще до его запуска на Марс… И никто не заметил подвоха. Маркус Маккензи и доктор Пател всех надули. Марсиан не существует, на марсоход никто не нападал, а значит нет и опасности взрыва термобомбы.

Все встало на свои места. Когда экипаж прибудет на Марс и ступит в пещеру обман раскроется. Вот почему Маркус Маккензи собирался сбежать. Засранец боялся попасть в тюрьму за самую крупную в истории мистификацию.

Внезапно, задрожали потолок и стены. Снаружи гремел вой толпы, взрывались петарды и салюты. Значит корабль «Прайм-1479» успешно завершил корректировку курса и вышел на орбиту Марса. Высадка экипажа на поверхность не состоится.

Ричард Пател и Маркус Маккензи проиграли.

* * *

Молчанов, Нака и Покровский в безмолвии наблюдали за Марсом через иллюминаторы купола. Гигант, скорее оранжевый, чем красный, раскинул перед их взором негостеприимные острые скалы, словно внутренним взрывом вырвавшиеся из его подземных недр; пустынные океаны из песка, простреленные кратерами, в которых навсегда застыло время; шапки сухого льда из углекислоты на полюсах, похожие на акварельные кляксы, и, конечно, главную жемчужину, достойную почетного звания трона бога войны – гору Олимп высотой в три Эвереста.

За последние часы, прошедшие с успешного выхода на орбиту и первых поздравлений с Земли, на борту корабля не было произнесено ни единого слова. Каждый погрузился в собственные непроницаемые мысли. Никто не решался нарушить тишину, созданную безмолвной договоренностью.

Молчанов наблюдал за Марсом и не было внутри него ничего кроме опустошенности. Он почувствовал себя бесполезным. Последнее отведенное ему время, пока он еще способен отвечать за свои действия, он проведет здесь, в консервной банке, ненужный никому. А что потом? Потом начнутся сильнейшие боли, от которых он будет молить о смерти, его рассудок помутнеет, кожа превратится в кипящую субстанцию. Молчанов будет умирать медленно, а агония страданий начнет раздирать его разум, пока он не лишится последней нити, связывающей его с этим миром. Нет, он не допустит этого, не станет обузой остальным. Уж лучше быстрая смерть, чем мучительная в страданиях. Осталось только придумать наилучший способ…

Через пять часов должен начаться прямой эфир. Ответы на сотни дурацких вопросов, лицемерные улыбки, показная фальшь. Все как он привык.

Нака поцеловала его в щеку и отправилась в каюту, привести себя в порядок. Она верила, что именно сегодня тот эфир, когда Молчанов объявит об их отношениях на весь мир. И Молчанов в самом деле собирался кое-что сказать.

Покровский тоже удалился. Молчанов остался один и не мог насмотреться на прекрасный пейзаж. Он решил сыграть в угадайку сам с собой – тыкал пальцем в произвольную область планеты и вспоминал ее название. Гигантское округлое и почти гладкое, как кожа пятно посреди усыпанной кратерами поверхности – равнина Исиды. Миллиарды лет назад здесь был марсианский океан, и в нем возможно была жизнь. Когда Земля еще утопала в извержениях древних вулканов, когда жизнь на ней еще не зародилась, Марс уже вступил в смертельную фазу своего существования. Столкновения с астероидами выбрасывали в космос сотни тонн осколков Красной планеты, превратившихся в капсулы жизни. Если Марс наш древний дом, его обитатели – прямые предки. Нет, мы не на пороге чужого мира. Мы вернулись домой. И этот последний шаг нам уже не сделать.

Молчанов задремал. Очнулся от голоса у себя в голове. Покровский по рации просил всех собраться в главном модуле.