Космос. Марс (СИ)

— Я любила его, — выпалила она. — Он был мне, как отец. Я верила ему, выполняла любую прихоть, а он пользовался мной, как одной из своих дорогих игрушек. А потом избавился. Но я выжила… я даже думала, что простила его. Хранила любовь, надеялась, что он одумается. Мечтала, чтобы мы были вместе здесь, как Адам и Ева, одни на всей планете, — она топнула ногой и направила дуло на Патела. — Он опять отверг меня. Я не хотела жить, и он не должен был. Если бы не сующий везде нос бортинженер, я взорвала бы этот проклятый корабль. Но потом я очнулась и появился ты, — она усмехнулась. — Такой нежный, понимающий. Я снова обрела смысл жизни. Я мечтала вернуться на Землю вместе, заботиться о наших детях. Они должны были быть красивыми, похожие на тебя и меня, наше продолжение.

— Нака, — произнес Молчанов. — Прости меня.

— Ты ничем не лучше его, ты воспользовался мной.

— За что ты убила Скотта?

— Он, кажется, догадался, что я убила его дружка. Чарли такой же кобель, как и вы оба. Он заслужил смерти.

— Только из подозрений ты убила отца двоих детей?

— У меня тоже могли быть дети! — выпалила она. — Вы оба ответите за их нерождение. Последнее, что вы увидите, когда будете заживо поджариваться, буду я. Вы будете обо мне думать, умрете с моим именем на устах.

Датчик воздуха скафандра Молчанова сигналил о критических показателях содержания кислорода в баллоне.

— Сумасшедшая сука, — сказал доктор Пател.

Нака обернулась в его сторону.

— Мистер всезнайка всегда ставил людям диагнозы. Только я знала какой ты на самом деле «великий». Трусливый гнусный алкоголик.

Она сделала несколько шагов вперед.

— Как он говорил, в падающем самолете нет атеистов. Ты уже чувствуешь, как падает твой самолет, Ричард? Готов молить у бога спасения?

— Пошла ты к черту.

— Просто попроси его и сможешь уйти, — она указал ему на выход из пещеры. — На припасах проживешь несколько недель. Один на всей планете. Ты же так мечтал умереть?

Она направила дуло ему в грудь.

— Попросите, Ричард, — сказал Молчанов.

Доктор Пател молчал.

— Он не скажет. Только не он.

— Ричард, не молчите!

Нака выстрелила. Пуля проделала в груди доктора Патела дыру размером с апельсин. Его шлем опустился к груди, наполнившись изнутри кровью.

Нака сделала несколько шагов назад вприпрыжку. Потом принялась пританцовывать, выписывая фигуры из репертуара балерин. Она напевала, направляя пистолет на Молчанова, затем делала оборот вокруг себя, снова направляла. Корпус термобомбы покраснел и оплавился.

— Остались секунды, — сказала она на выдохе.

Молчанов безмолвно смотрел на термобомбу.

— Скажи, ты чувствовал хоть что-то ко мне?

Из прожжённой дырке на корпусе термобомбы вырывались искры, вытекала какая-то раскаленная субстанция.

— Нет, — ответила она за него. — Так я и думала.

Молчанов отсчитывал последние секунды собственной жизни.

— Эй, узкоглазая, — прозвучал хриплый голос из глубины тумана. — Я здесь. Йо-хо!

Покровский находился за невысоким валуном метрах в пятнадцати. Он швырнул в нее фотоаппарат. Нака пригнулась. Фотоаппарат разбился о камень позади нее.

Нака выстрелила. Покровский успел откатиться в сторону. Осколки камней взметнулись ввысь, образовав дыру в валуне. Следом оттуда вылился поток воды из озера, которое огораживал валун. Смешиваясь с осколками, поток хлынул на то место где стояла Нака, смел термобомбу. Чтобы устоять Нака выставила ногу, присела на одно колено, как спринтер перед забегом.

Молчанов вскочил и помчался на нее. Она успела отшагнуть в сторону. Он задел ее по касательной и рухнул, покатился против течения потока.

Нака обернулась и направила на него пистолет. Лицо у нее было искривлено от ненависти. В этот момент она шагнула на крупный осколок от фотоаппарата, поскользнулась, и упала в центр потока. Ее понесло по течению к одному из озер в низине. Вода отбросила ее на камни в нескольких метрах от термобомбы.

Молчанов удержался за подвернувшийся выступ и откатился в сторону от потока. Поднявшись, он побежал к Покровскому, который лежал в груде камней. Молчанов помог ему подняться. Покровский застонал. Молчанов забросил его руку к себе на плечо и направился вглубь пещеры, огибая гейзер, туда где наткнулся на Покровского еще недавно и принял его за мертвеца.

Яркая беззвучная вспышка заполнила пещеру. Поток воздуха ударил им в спины. Молчанов и Покровский упали и покатились кубарем. Пещера задрожала, словно через нее пропустили миллионы вольт электричества. А потом снова стало темно.

Молчанов понял, что жив. Во рту горчило. Датчик углекислого газа показывал превышение допустимого в несколько раз.

Покровский сидел, облокотившись на валун, держась за грудь. Он с трудом поднялся и осмотрелся. Никаких видимых свидетельств, что произошло нечто неординарное не осталось. Поток воды все так же извергался из земли, только, кажется, звук его стал насыщенней.

— Это все? — спросил Покровский.

— Да.

— Нас спас гейзер. Слой воды задержал радиацию.

Покровский подошел к Молчанову.