Костер и Саламандра. Книга 1

– О несчастных в приграничных городках на Жемчужном Молу? О да! – Раш кивнул и немедленно вытащил блокнот. И неожиданно улыбнулся. – Мы с блокнотом – к вашим услугам, прекрасная государыня.

– Превосходно, – сказала Виллемина. – Итак. Необходимо дать телеграмму его святейшеству. Эти люди бегут от ада под защиту нашей короны и нашей ветви Святого Ордена. Быть может, церковь Путеводной Звезды и Благих Вод сможет помочь. Напомните мне, пожалуйста, дорогой мессир Раш: чем они располагают на Жемчужном Молу?

Раш на минуту задумался, припоминая.

– Монастырь Святого Бермы У Маяка, – сказал он наконец. – Хорошая богатая обитель. И женский монастырь Блаженной Атты На Перепутье, а при нём – библиотека и госпиталь во имя Блаженной Атты.

– Очень хорошо, – сказала Виллемина удовлетворённо. – Значит, у них есть странноприимные дома и госпиталь с сёстрами-целительницами. Укажите, дорогой герцог, что я прошу во имя Господа и ради пущей Его славы, в надежде на победу над силами тьмы. И что корона Прибережья придёт Ордену на помощь в час, когда такая помощь понадобится. Сообщите также, что помощь нужна срочно, потому что слабые и больные люди могут не пережить ближайшей холодной ночи.

– Разумно и резонно, государыня, – сказал Раш, делая пометки.

– Далее, – продолжала Виллемина. – Мы напишем нашему доброму другу мессиру Варду из дома Тритона. Отметьте, пожалуйста: государыня настоятельно просит милостыни на нужды наших бедных. Государыне хватит выручки от продажи ценных бумаг Юго-Восточной транспортной компании. Милостыню мы готовы получить наличными деньгами, простыми продуктами – хлебом, сыром, рыбой – или другими насущно необходимыми вещами. Отметьте: государыня охотно выслушает любое предложение. А если добрейший мессир Вард решит, что во имя спасения его души можно пожертвовать ещё немного – благодарность государыни будет безгранична… и, возможно, она пересмотрит некоторые свои особые решения.

Раш на миг зажмурился и улыбнулся – и в этот момент стал ужасно похож на кота, который съел крупную рыбину, и теперь ему очень хорошо:

– Осмелюсь предложить, государыня, что в виде особо доброго и благородного дела упомянутый мессир может пустить часть беглецов в свою виллу неподалёку от Тёплой Гавани. Всё равно она пустует зимой.

– Ах, превосходно! – воскликнула Виллемина. – Да-да, и это тоже. Как вы думаете, дорогой мессир, хватит ли нам на первое время?

– Если Броук дал точные сведения, то мы с самым необходимым дотянем до тепла, – сказал Раш.

– Превосходно, – сказала Виллемина. – Это даже лучше, чем я могла ожидать. Действуйте, дорогой герцог, а я поразмыслю, что мы будем делать дальше.

* * *

Мы немного развеселились только после полуночи.

До сумерек Виллемина принимала толпу мессиров работяг: заводчиков, финансистов, владельцев транспортных компаний… Пока она была занята, мы с Норисом пытались понять, как защитить Дворец.

– Въезжий дом! – ругался Норис. – Гвардейцы – просто украшение, вроде каменных истуканов! Заходи кто хочет, делай что хочешь… Вы хоть понимаете, Карла, что у этой чокнутой бабы могла оказаться бомба? Или привада на смерть?

– Слушай, Норис, – фыркнула я, – да тут у каждого может оказаться бомба! Теоретически вот тебя опоят – и что?

– Визиты закрыть, – говорил Норис и зло щурил глаза. – Разогнать по домам королевских родственников, половину фрейлин, всех этих бездельников, которые приходят в приёмные Дворца, чтобы почесать языки…

– Ага, – огрызнулась я. – Забиться под веник и не отсвечивать. Королева так перепугалась, что света белого не видит, да?

– Нет, давайте разъезжать по столице в ландо, – ответил Норис в тон. – Можно ещё мишени на лбу нарисовать.

– Нет, давай велим выкопать погреб, сверху заложим стальной арматурой, поверх – кирпичами, и в этом погребе будем жить!

– Нет, давай лучше вы будете просто прогуливаться по набережной, где у кого угодно может оказаться пистолет!

– Нет, давай вы будете пускать на набережную по пропускам и после обыска!

– Чур, я дам обыскиваю, – сдался Норис.

– По мордам схлопочешь, – буркнула я.

– Я не понимаю, что делать, – сказал Норис честно и грустно. – Я боюсь за государыню – аж до колик в сердце.

– Давай заменим гвардейцев жандармами, – сказала я. – В карауле на входе и на площади Дворца. Жандармы внимательнее, у них глаз намётанный. А не пускать визитёров и просителей – ну невозможно же! Со всех сторон невозможно.

– Вот если бы был такой эликсир, чтобы видеть людей насквозь… – мечтательно сказал Норис. – Чтобы – смотришь на даму…

– Что?

– Ну, в смысле: смотришь на даму – и видишь, нет ли у неё бомбы под кринолином, – договорил Норис, но, по-моему, не только это имел в виду. – Или – ножи, пистолеты под одеждой… Спроси Ольгера, Карла. Может, он знает.

– Не знает, – сказала я раздражённо. – Я спрашивала. Ну какой эликсир… как ты это себе представляешь?

– Вы же можете разговаривать через зеркало, – сказал Норис. – Все бы так могли!

– Пока у жандармерии деточки держат связь и с Дворцом, и с домом Раша, и с Броуком, – сказала я. – Что тебе ещё надо?