Кости. Навье царство (СИ)

На что она рассчитывала, пытаясь отравить хозяина бара при всех? Совсем идиотка что ли? С другой стороны, если заказали меня смертной, то смертные же и заказывали. Все здешние точно понимали, насколько идиотская и пустая это затея. Допив пойло, я принялся вертеть в руках стакан. В голову на мгновение ударил дурман трав, стянув удушьем глотку. Пришлось глотнуть воздуха, спасаясь от рези в груди, но магия пришла в действие довольно быстро и почти сразу же нейтрализовала яд. Где-то там, в сейфе, блеснула чёрным переливом игла. — Хм-, ты что, на курсы барменов ходила? — Я усмехнулся, протянув руку к шее, потер кадык, будто тот мешал мне дышать, поймал растерянный взгляд Ядвиги, разжал челюсти, хватая воздух по-рыбьи. Видеть панику в ее глазах оказалось чертовски приятно.

«Нужно платить за свои поступки, детка. Как говорится: боишься — не делай, делаешь — не бойся».

Тем временем, на заднем плане кто-то вбросил в толпу пьяное “на костер его”, крик этот тут же подхватили любители острых ощущений, рванув к выходу.

«Отлично, сейчас свидетелей меньше станет».

Самые смелые хотели прыгать первыми, кто-то был даже готов попробовать кидать товарищей на манер груза.

Яда не заметила переполоха. Стояла, сжимая тонкими пальцами край стойки. Губы побелели, глаза расширились. Нет, теперь она походила на убийцу ничуть не больше, чем русалка на птицу сирин.

Да чтоб меня! Эта идиотка просто не знала, что висит над баром! Хотела напакостить, видно, расплатившись за наш утренний разговор или игру в Коршуна.

Я растер шею, пытаясь не ухмыляться, начал кашлять.

— Воды, — сипло вышло, от души прямо. Свет дернул плечом, резко повернувшись с таким перепуганным взглядом, что я аж сам поверил — помираю. Лицедей недоделанный!

— Воды дай, — повторил, неловко шлепая губами по краю полученного стакана.

— Что ты напихала в пойло? — холодный голос не предвещал радости и повышения по службе. Стажерка, видно, поняла это сразу. Вся напряглась, почти осязаемо. — Дар речи потеряла? — растирая ладонью грудину, будто под дорогой рубашкой отчаянно жгло кожу, я сверлил девку взглядом, обещавшим, что вот сейчас, если не ответит, то потеряет не только речь, но и работу, и жизнь тоже.

Молчит. Дурная или бесстрашная?

— Я. Задал. Вопрос, — паузы между словами можно было списать на нехватку воздуха на фоне отравления. Или на попытки дать не очень умной девке время, чтобы переварить посыл.

Свет, резко перегнувшись через стойку, схватил её за предплечье.

— Быстрей ну, ждёшь, пока сдохнет? — он хлёсткого напоминания, «богиня секса» отмерла, дёрнувшись как-то неестественно. Кивнула в сторону бутылок, лживая маленькая тварь.

Выпустив её, Горыныч, с самым обеспокоенным видом, на какой был способен, поднырнул под откидную столешницу, подхватил из-под прилавка небольшой бутылек и протянул мне: — Пей.

Показательно-жадно глотнув содержимое, я поморщился. То, что Свет решил использовать в качестве противоядия, оказалось редкой кислющей дрянью. Морщился я искренне, без доли притворства.

«Кстати, надо сказать Ульриху, чтобы держал универсальное противоядие поблизости. А вдруг кто другой стакан бы выхватил?»

— Сколько сейчас дают за отравление? — лениво уточнил у Светки, глядя при этом на Яду.

— Смотря по какой статье пустить, — небрежно пожав плечами отозвался он. — Не горячись, Кир, девчонка не местная, сдурила, думала висит тут вместо мяты приправа для украшения напитков, да? — переведя взгляд на все еще прифигевшую Яду, Свет кивнул сам, будто она уже ответила. — Она сожалеет и непременно искупит вину. Сама лично станет тебя выхаживать, чтобы доказать, что всё это глупое недоразумение, правда Яда?

Из дверей вынырнул Тим, каким-то чудом умудрившийся пробраться в бар против течения людского потока.

— Ну вы чего, там костры ж! — почти обиженно протянул он, оглядывая нас троих непонимающим взглядом.

— Да вот, как раз уговариваю новенькую пойти тоже. Боится, бедолага, участвовать в игрищах, после Коршуна, — Свет хмыкнул насмешливо, позвав не оборачиваясь. — Василиса! Проводи Кирилла Константиновича в апартаменты. Ему нездоровится.

Официантка тут же оказалась рядом, вопросительно подняв бровь, посмотрела сперва на меня, потом на Горыныча. Тот прожёг официантку взглядом, не говоря ни слова.

«Люблю свой стаф, понятливые». Василина поднырнула под мою руку, заботливо приобняв.

— А ты со мной пойдешь, — подхватив Яду под локоток, Слава размашисто зашагал к выходу, легко влившись в русло людского потока. — Обговорим всё, без свидетелей.

— Эй, я тоже иду! — не утруждаясь разобраться, что тут произошло, Тимофей ринулся вслед за ними. Уж он-то знал, что нездоровиться мне не могло ни от бухла, ни даже от сквозной дыры от осинового кола в груди.

Когда троица исчезла из вида, официантка насмешливо спросила: