Костяной Дом (ЛП)

Конечно, он располагал картой, добытой из сундука сэра Генри в склепе Крайст-Черч. Но карта была зашифрована особым кодом прадеда, и он пока не давался Дугласу. Поэтому, собственно, он и стремился в 1260 год.

Дуглас долго бился над этой проблемой, пока не вспомнил книгу Альфреда Уоткинса «Старый прямой путь». Именно на страницах этой книги он нашел не только ссылку на оксфордскую лей-линию, но и нарисованную от руки карту. Он бы не обратил на нее внимания, поскольку не думал о том, что лей-линии могут соединять одно и то же место в разных измерениях. Зато, когда эта мысль пришла ему в голову, осталось лишь проверить ее на практике. Все, что нужно было сделать, это найти оксфордскую лей-линию и попробовать пройти по ней. И он это сделал.

Однажды утром перед рассветом — до того, как движение на дорогах стало оживленным — Дуглас, вооружившись схемой, скопированной из книги Уоткинса, вышел на Хай-стрит. Пришлось сделать несколько попыток, возвращаться и менять угол вхождения, но в конце концов он узнал покалывание на коже, свидетельствующее о наличии лей-линии. Еще пара попыток — и он совершил-таки переход, причем понял это лишь тогда, когда увидел факела у входа в храм Святого Мартина.

Дуглас поспешил к перекрестку Карфакс, и остановился, пытаясь сообразить, как определить время этой версии Оксфорда. Некоторые здания он узнавал, просто они были помоложе тех, которые он помнил; улицы вымощены не асфальтом, а булыжником; и везде кучи навоза. Прохожих не было, так что по одежде определить время не получалось. Наверное, со временем он решил бы эту задачку, но солнце только-только взошло, и либо он сейчас же вернется обратно, либо придется ждать целый день, а то и больше. Пока он был не готов, поэтому вернулся и перешел обратно в родной мир, хотя и на три дня позже, если верить календарю.

Несколько недель Дуглас отрабатывал методику перехода, выверял шкалу времени иного мира и точные координаты. В конце концов, ему удалось определить эпоху с помощью мемориальной доски со списком викариев на стене церкви Святой Марии.

Вот теперь он сделал все возможное, и можно было начинать экспедицию. Дуглас надел плащ с капюшоном и подошел к зеркалу. Отражение представило здорового, в меру упитанного человека среднего роста, в добротной рясе деревенского священника. Только что выбритая тонзура на голове довершала эффект. Он улыбнулся своему отражению.

— Пойдем, Снайп, — позвал он, направляясь к двери. — Время пришло.

Выйдя из городского дома, они направились к центру Оксфорда. Рассвет еще не наступил, но в современном городе улицы никогда не бывают совсем безлюдными. Они миновали молочника с его мулом, прошли мимо студентов в черных мантиях, засыпающих на ходу. По Брод-стрит ковылял оборванец с тележкой, а на Терл-стрит фонарщик гасил последние огни. Если кто-то и заметил странную пару средневековых монахов, спешащих к центру города, то не выказал ни малейшего удивления. В Оксфорде, где студенты все еще носили средневековые мантии на занятиях, а профессора на собраниях общались на латыни, их вид не выходил за рамки обычного.

Они прошли Терл-стрит до конца и свернули на Хай, встав на лей-линию, ведущую к Карфаксу. Здесь Дуглас остановился.

— Готов, Снайп? — спросил он. — Не бойся и не суетись. Тебе уже приходилось делать это раньше. Помнишь? — Ответа не было. Дуглас легонько шлепнул парня по щеке. — Помнишь?

Угрюмый молодой человек отрицательно покачал головой.

— Ладно. Тогда держись. — Он взял парня за руку и крепко сжал. — Вот так!

Они быстро набрали скорость. Дуглас считал шаги. Перейдя почти на бег, он поискал глазами маркер, который вчера начертил мелом на фундаменте лавки торговца скобяными изделиями в нескольких метрах от угла. Возле самого перекрестка мимо прошла стайка студентов, то ли спешивших на занятия, то ли возвращавшихся с ночной гулянки. Дуглас едва не повернул назад: исчезать на глазах посторонних было глупо. Впрочем, он быстро передумал. Какое ему дело до того, что увидят несколько не совсем трезвых студентов?

Он заметил меловую отметину и ускорил шаг. Раздался звук, словно где-то высоко над ними в облаках завывал баньши. В то же мгновение из ниоткуда задул сильный ветер и принес неожиданный ливень. Улица и дома, автобус с пассажирами, весь мир вокруг сделались туманными и неясными. А затем они начали падать сквозь тьму — однако длилось падение не дольше двух ударов сердца. Ноги ударились о землю.

Снайп при приземлении, конечно, споткнулся и упал на четвереньки; он зашипел проклятие, но не успел договорить — его вывернуло наизнанку. Дуглас тоже почувствовал приступ тошноты. Желчь подступила к горлу, но он сглотнул и этим все кончилось. Он старался не отвести взгляд от шпиля церкви Святого Мартина, возносящегося, как кинжал, устремленный к сердцу небес.

Тошнота прошла.

— Дыши, Снайп, — посоветовал он мальчишке, поднимавшемуся на ноги. — Не надо с этим бороться. Сейчас пройдет.